Дочь кардинала

– Я король Англии, и едва ли ей удастся выиграть против меня дело. И даже если у нее получится вернуть хотя бы часть своих имений, я переживу это. Ты же получишь их назад после ее смерти.

Я киваю. В любом случае мне некому их передавать по наследству.

– Я просто хотел убедиться в том, что ты не будешь возражать против того, что ее освободят. Есть ли у тебя какие-то соображения относительно того, где она должна будет жить?

Я пожимаю плечами. Той зимой в Миддлеме их было четверо: Маргарита, ее брат Тедди, мой сын Эдуард и она, моя мать, их бабушка. Как это возможно, чтобы смерть забрала ее внука, но не ее саму?

– Я потеряла сына, – говорю я. – Какое мне теперь дело до матери?

Он отворачивается от меня, чтобы я не могла видеть выражение боли на его лице.

– Я знаю, – говорит он. – Пути Господни неисповедимы.

Он встает и протягивает мне руку. Я тоже поднимаюсь и расправляю шелк своего красивого платья.

– Какой красивый цвет, – замечает он, впервые обратив на него внимание. – У тебя не осталось больше такого шелка?

– Кажется, осталось, – отвечаю я с удивлением. – Кажется, его привезли целый сверток, из Франции. А что, ты хочешь заказать из него куртку?

– Он бы очень пошел нашей племяннице, Елизавете, – легко бросает он.

– Что?

Он улыбается, глядя в мое изумленное лицо.

– Он удачно оттенит цвет ее волос, ты не находишь?

– Ты хочешь, чтобы мы с ней носили платья из одного материала?

– Время от времени, если ты согласишься, что этот цвет идет и ей тоже.

Издевательский смысл сказанного вытряхивает меня из летаргии.

– Что ты о себе думаешь?! Если ты будешь одевать ее в те же шелка, что и меня, то весь двор сочтет, что она твоя любовница. Да они будут говорить даже хуже. Они назовут ее твоей шлюхой, а тебя – развратником.

Он кивает, совершенно не тронутый моими словами:

– Именно так.

– Ты что, этого и добиваешься? Ты хочешь опозорить себя, опозорить ее и обесчестить меня?

Он берет меня за руку:

– Анна, моя дорогая Анна. Мы теперь король и королева и должны отложить в сторону все свои частные предубеждения. Мы должны помнить, что за нами постоянно наблюдают и что все наши поступки приобретают значение в умах людей, которые о них узнают. Мы должны устроить представление.

– Я не понимаю, – говорю я. – Какое представление? Что мы должны им показать?

– Разве наша племянница не считается помолвленной?

– Да, с Генрихом Тюдором. Ты же не хуже меня знаешь, что он публично объявил об этом на прошлое Рождество.

– Тогда в этой ситуации кто будет глупцом, если девушка будет известна всему миру как моя любовница?

И тут я постепенно начинаю понимать.

– Ах да, он, конечно.

– Соответственно глупцами будут и все те люди, которые решат поддержать никому не известного валлийца, рожденного у Маргариты Бофорт, потому что это он объявил о своей помолвке с принцессой Елизаветой, возлюбленной дочерью одного из величайших королей Англии. Подумай снова. Они скажут, что, выступая за Тюдора, они своими руками посадят на трон принцессу Йоркскую, а они делать этого не хотят. Она же тень своего дяди, обожает его, поддерживает его и украшает его правление так, как до этого украшала правление ее отца.

– Но найдутся люди, которые скажут, что девушка немногим лучше шлюхи. Она будет опозорена.

Он снова пожимает плечами:

– Люди то же самое говорили и про ее мать. Мы сами выпустили постановление, в котором это же сказано о ее матери. Да и вообще я бы никогда не подумал, что это тебя обеспокоит.

Он прав, это меня не беспокоит. Меня ничто не беспокоит. Во всяком случае, уж точно не унижение дочери Риверс.

Вестминстерский дворец, Лондон

Зима, 1484 год

Угроза, исходящая от Генриха Тюдора, поглощает умы всех придворных. Он всего лишь юнец и король, менее ревностно относящийся к устойчивости своего положения на троне, чем Йорк. Он просто не обратил внимания на его далекие притязания на корону Англии по линии его матери. Но на троне сидит Йорк, и Ричард знает, что Тюдор планирует вторжение, ищет поддержки у Бретани, у герцога, который так долго защищал его, и обращается с призывами к Франции, старинному, непримиримому врагу Англии.