Дочь дыма и костей

В прошлом семестре на курсе костюмеров Кэроу соорудила крылья ангела. Оснастка, с помощью которой крылья крепились на спине, позволяла поднимать и опускать их. В полностью разложенном виде ее творение давало пышный размах в двенадцать футов. Она надела крылья, чтобы продемонстрировать Бримстоуну, но так и не добралась до него. В передней ее остановила Исса — добрейшая Исса! — и зашипела, раскрыв капюшон кобры:

— Ангел! Ну и кощунство! Сейчас же сними! О, милая девочка, не могу смотреть на тебя.

Такое поведение выглядело очень странно. Теперь крылья занимали целую стену над кроватью в крошечной квартирке Кэроу.

В текущем семестре ей нужна была тема для серии рисунков, но пока в голову ничего не приходило. Размышляя над тем, что бы такое придумать, Кэроу услышала перезвон колокольчиков у двери. В кафе вошли несколько человек, а за ними мелькнула стремительная тень, не ускользнувшая от взгляда девушки. По размерам и очертанию тень напоминала ворона.

Кишмиш!

Кэроу выпрямилась и посмотрела на подругу.

Увлекшись идеей кукольного представления, Зузана делала наброски в блокноте и едва откликнулась, когда Кэроу сообщила, что ей нужно ненадолго выйти.

Кэроу отправилась в уборную, тень последовала за ней, приземистая и незаметная.

Тело и клюв у посыльного Бримстоуна были как у ворона, крылья перепончатые, как у летучей мыши, а язык раздвоен. Он словно сошел с картины Иеронима Босха. Взяв из его лап записку, Кэроу заметила, что бумага проколота острыми, как ножи, когтями.

Чтобы прочитать послание, ей хватило двух секунд: «Срочное дело. Приходи».

— «Пожалуйста» от него не дождешься, — заметила она.

Существо по-вороньи наклонило голову, будто спрашивая: «Так идешь или нет?»

— Иду, иду, — буркнула Кэроу. — Можно подумать, я когда-то отказывалась.

Мгновение спустя она объявила Зузане, что ей пора.

— Уже? — удивилась Зузана. — А десерт?

На крышке гроба стояли две тарелки с яблочным штруделем и чай.

— Не могу, — с сожалением отозвалась Кэроу. — У меня поручение.

— Вечно ты со своими поручениями. Что такого срочного могло произойти?

Телефон Кэроу тоже лежал на крышке гроба, и Зузана поняла, что никто ей не звонил.

— Дела, — ответила Кэроу.

Приставать с расспросами Зузана не стала, по опыту зная — это бесполезно.

Кэроу всегда уезжала по делам. Иногда на несколько часов, но чаще пропадала сутками и возвращалась усталая и растрепанная. Могла вернуться бледной или загоревшей, хромой, со следом от укуса, а однажды приехала с температурой, которая никак не сбивалась, — выяснилось, что у девушки малярия.

— Где ты сподобилась подхватить тропическую болезнь? — вопрошала Зузана, на что Кэроу ответила:

— В трамвае, наверное. На днях одна старушка как чихнет прямо мне в лицо.

— Так малярией не заражаются.

— Знаю. Все равно было противно. Думаю, не купить ли мне мопед, чтобы не ездить на трамваях.

На этом разговор закончился. Дружить с Кэроу не означало знать о ней все.

— Ладно. Съем оба штруделя. Если растолстею, виновата будешь ты, — вздохнув, проворчала Зузана, а Кэроу направилась к выходу. Тень, похожая на воронью, скользнула в дверь перед ней.

5 Кое-где

Кишмиш взмыл в небо и исчез из виду. Кэроу с завистью смотрела вслед. Какой силы должно быть желание, думала она, чтобы получить дар летать? Куда большей, чем те, которые ей позволялось исполнять.

На скаппи Бримстоун не скупился — обновляй ожерелье из наполненных бусинами чайных чашек сколько душе угодно. За поручения он расплачивался с ней бронзовыми шингами. Шинг — монета чуть большего достоинства, чем скаппи. Кустистые брови Светлы — наглядный пример того, на что он способен. Удаление татуировки и синие волосы Кэроу — тоже. Но вот монету, которая могла сотворить настоящее волшебство, Кэроу так ни разу и не заполучила. Да ей бы и не удалось — это нужно заработать, а она хорошо знала, как люди зарабатывают исполнение желаний. В основном отстрелом животных, расхищением могил и убийствами.

Ах да, был еще один способ: особая форма членовредительства, для которой нужны плоскогубцы и отчаянная целеустремленность.

Все происходило совсем не так, как пишут в книжках. На перекрестках дорог странников не поджидали ведьмы, жаждущие отблагодарить за то, что те не отказались разделить с ними скромную трапезу. Джинны не вылетали из бутылок, и золотые рыбки не предлагали выкуп за свою жизнь. В мире существовало лишь одно место, где исполнялись людские желания: лавка Бримстоуна. И расплачивались здесь не золотом, не загадками или прочей сказочной чепухой и, уж конечно, не душами. Все было куда удивительнее.

Валютой были зубы.