Дочь друидов

Туризинд сидел в своем углу и наблюдал. Происходящее перестало его раздражать, он начал улавливать опасность, пока еще весьма неопределенную. Возможно, не все, что болтал тут трактирщик, было полной чушью. Не исключено, что добрый малый говорил правду.

Только правда эта прибрела в Юстриане настолько странное обличье, что Туризинд никак не мог узреть ее истинное лицо. В чем она заключалась на самом деле? Кто эти люди и почему перед ними так лебезит трактирщик? Ну, положим, понятно, отчего он так рассыпается в любезностях перед дворянином. Человек знатного происхождения заслуживает подобного обхождения. Но тот, первый… Кто он такой? Тайный агент? Чей? Неужели Дарантазия? Неужто слухи верны, и Дарантазии готовит вторжение в Эброндум? Немыслимо. Армия герцогства сильна, как никогда. И по первому же призыву под знамена его светлости встанут тысячи наемников, стосковавшихся по настоящему делу. Дарантазии попросту не сумеет призвать достаточное количество солдат.

И все же происходящее в Юстриане действительно было странным. Чем больше Туризинд над этим размышлял, тем меньше нравилось ему услышанное.

Он собрался, было, встать и выйти на двор, чтобы отправиться дальше в путь, как услыхал стук конских копыт: к трактиру подъехал еще один путник.

Туризинд опустился на прежнее место. Стоило посмотреть, кого еще нелегкая занесла в этот городок, где, словно властительный господин, заправлял делами разбогатевший колбасник.

В трактир не вошел, а вплыл – или, еще точнее, торжественно внес свое толстое брюхо, – разодетый в шелка громадный человечище. Одежда на нем топорщилась от бисерных вышивок, ростом он был настоящий великан. Его темно-русые волосы блестели от помады и были тщательно уложены кольцами вокруг нахмуренного мясистого лба.

Остановившись при входе, он окинул хозяйским взором всех собравшихся в трактире, громко крякнул и уселся на лучшее место – в центре зала.

– А что, – заговорил он громовым голосом, обращаясь к пустоте, – хорошо бы нынче это… знаете ли… выпить. После долгой дороги, верно?

Дворянин подсел к нему за стол и сделал это весьма непринужденно, хотя – Туризинд сразу отметил это, – держался настороженно. Туризинд мог бы поклясться, что прежде эти двое никогда не встречались.

Гигант смерил своего нового соседа взглядом.

– Имею честь представиться – Кеолред, – назвался дворянин.

– Тасон, – буркнул толстяк.

Трактирщик подобрался к ним боком и, низко склонившись, подал вина в кувшине.

– Ступай, дурак, – засмеялся Тасон.

Хмыкнул и Кеолред.

– Вот, занесла нелегкая в эти края, – заговорил Тасон, задумчиво тиская в кулаке холеную темную бороду. – Ехал мимо, но решил завернуть сюда. Отдохнуть, освежиться. У меня торговые дела – в двух днях пути, южнее, знаете ли… Мехами занимаюсь. Держу три охотничьих заимки. Там мои люди промышляют. Налог с этого немалый, но в последние годы и доход отменный. Он засмеялся: – Вы уж простите, что я о доходах! Дворяне, я знаю, о доходах говорить не любят – у вас дворянская честь в ходу, а честь не за деньги берется и не деньгами поднимается…

Кеолред с достоинством кивнул.

– Я направлялся на смотрины невесты, – сообщил он.

– Завидую! – громко сказал Тасон. Он отхлебнул вина, хмыкнул.- Дрянное пойло, не находите?

– Нахожу, – сказал Кеолред. – Впрочем, меня это мало задевает. Я как-то сбился с дороги. Сам не знаю, как такое вышло. Слуги с обозом, с дарами и прочим двинулись к северу, а я погнался за белкой… Я охотник страстный, да вы меня легко поймете, если промышляете пушного зверя…

– За белкой погнались? – Тасон опять захохотал. – Да, я вам отлично понимаю. Зверек шустрый, а добыть его хочется.

– Мне живьем хотелось поймать, – добавил Кеолред, вдруг смутившись. – Привезти ей белочку. Знаете, чтобы прыгала… Зверек шустренький. А невеста моя – совсем девочка. Я ее, правда, не видел. Знатная. Не слишком богатая, но рода очень древнего. Мне хотелось, чтобы она… заинтересовалась мною. Понимаете?

Тасон кивнул.

– Стало быть, ваша цель севернее, моя – южнее, а сошлись мы в Юстриане… Хе-хе, передохнем тут – да и в путь, верно? – сказал громадный толстяк.

Третий путник бросил на них быстрый взгляд, но промолчал. Толстяк сам обратил на него внимания.

– Ну, а ты, – загудел он, махнув рукой простолюдину, – тоже проездом? Или из местных?

– Проездом, – хмуро сказал простолюдин. – Я лошадьми занимаюсь. Хочу поспеть к конской ярмарке.

Туризинд молча опустил глаза. Меньше всего ему хотелось, чтобы эти трое обратили на него внимание. Между ними не было ничего общего. Каждый из них очутился в Юстриане случайно: сбившись с пути или просто заглянув передохнуть в городок по дороге. Но вот они собрались в одном месте – и неожиданно Туризинду, наблюдавшему за ними со стороны, начало казаться, будто кое-что общее у этих троих все же имеется.

Что? Он не мог бы определить это словами. Какая-то победоносность, уверенность в собственных силах…