Дочь брата (не) для меня

– А ты не меняешься, брат. Все такой же мудак. Жаль, что я этого не понял четырнадцать лет назад, но… Зато жизнь меня многому научила. Хоть за что-то можно сказать тебе спасибо. Хочешь узнать худший? Ну, смотри: я посылаю тебя на ху… все четыре стороны, – широко улыбаюсь, – до полного счастья могу сломать пару ребер и, как минимум, нос. Ну, зубы не в счет – это само собой разумеется.

– Ты трахнутый в мозг, что ли? Что вообще ты за чушь говоришь? Откуда тебя выпустили-то?

– Слушай, Кир, нам с тобой ни говорить, ни делать вблизи друг друга нечего, так что отъебись по-хорошему и дай по-человечески отдохнуть с дороги. К старику я все равно попаду, хочешь ты этого или нет. Это решать не тебе. Ты зря приехал, только настроение мне испортил. И вот опять убеждаюсь, как был ты мудаком, так им и остался.

Пока этот придурок стоял и переваривал полученную информацию, я развернулся к нему спиной и, не задерживаясь ни минуты, покинул место нашей дискуссии. И стоило отойти от брата на приличное расстояние, прям облегчение почувствовал.

Но от приезда Кирилла был толк, и я понял, какой, только когда вышел за стеклянные двери аэропорта. Напряжение, не покидавшее меня все то время, пока я думал о том, как встречусь с родственниками, испарилось. И все благодаря брату, помог сбросить этот непреодолимый груз.

«Что ни говори, родная кровь чувствует все», – с сарказмом хмыкнул про себя.

Остановившись на минуту, достал новую сигарету… вновь закурил. Курить хотелось как никогда. Машина подъехала так быстро, что не успел и затянуться толком.

«Сервис отменный, ничего не скажешь».

– Куда довезти, уважаемый!? – выкрикнул через приоткрытое стекло таксист.

Блядь, я аж поперхнулся дымом. С выводами насчет сервиса поспешил.

«Это же Москва Рус, ничего не изменилось».

– В гостиницу. Справишься?! – с насмешкой спрашиваю водилу.

– А то! Скажешь, куда ехать? Или не местный, подсказать?

Как я и думал, парняга иронию в моем голосе не заметил.

– Скажу, – открываю заднюю дверь, закидываю сумку на сиденье и сам падаю рядом, – и да, я местный.

– Если че, багажник свободный, – выворачивая руль, проговорил водитель.

– Нет, не нужно, – вскидываю ладонь вверх, – курить можно?

– Если только осторожно, – лыбится парень. – Говори адрес, уважаемый, – искоса глянул на меня, одновременно открывая карту в навигаторе.

Вместо ответа протянул ему визитку гостиницы, где забронировал номер. Еще адресами непонятными голову себе забивать не хватало. И без того мозг работает как компьютер, а лишние мегабайты свободной памяти еще никому не помешали.

Когда уже выезжали с территории аэропорта, нас обогнал черный джип. Взглядом зацепился за профиль сидящего человека на переднем сиденье. Кирилл. Сколько помню, он всегда ездил только спереди. И если он не был за рулем, то сидел строго рядом с водителем. Даже матери место не уступал. Сука. Ненависть всколыхнулась в груди. Я это чувство очень тщательно тушил в себе. Не давал вырваться наружу. Ненависть – это разрушительная сила. Да и кому теперь это надо?! Киру похер, ему лишь бы бабло все отцовское осталось лежать там, где сейчас находится, а на все и вся ему плевать с высокой колокольни. Как, впрочем, и мне сейчас. Да и миллиарды мне их с отцом нахер не нужны, пусть засунет их себе в очко, может, хоть от этого удовольствие получит?! Злая усмешка тронула губы.

«Тьфу… бля, пошляк».

Но это уже издержки Штатов. Там ко всем и вся относятся более толерантно и лояльно, нежели здесь, в РФ. Им неважно, чем ты занимаешься, кто ты, что ты? Да хоть конь в пальто, похер, главное, плати налоги и не нарушай закон. Вот и все правила.

«Ну, что ж, – запрокидываю голову на подголовник, – пусть этот ублюдок хоть ахуллиард зелени засунет себе в зад. Мне все равно. Я приехал, чтобы повидать старика, и как только встреча состоится, сразу вернусь в Штаты».

Вибрация в заднем кармане джинсов привлекла мое внимание. Достал трубку. Хм, номер был незнаком… или… знаком?! Зачем принял вызов в тот момент, не знаю. Но вопреки здравому смыслу, да и принципу своему (не отвечать на незнакомые номера) я все же ответил:

– Да.

– На нос тебе пупсик, киска моя… мокрая, – [пиздец юморок], а следом переливчатый звонкий смех, который я естественно узнал сразу.

– Бля, Мах, юмор – это не твое, вот честно, – сказал чуть громче, чем требовалось, потому что хотел донести до этой стихоплетки свое недовольство.

– А, ты, Буйнов, я сморю, вообще шуток не понимаешь? – в ее голосе послышались нотки непонимания или разочарования… трудно сказать.

– Чего ты хотела-то, Маш? Я только прилетел, мне сейчас не до разговоров.

– Так я же тебе писала в твитте про «встречу выпускников», ты что, забыл? – искренне удивилась она, – мы же специально подбирали такое время, чтобы побольше собрать наших!

– Да помню я, чего орешь-то. Давай завтра позвоню тебе, ага?

– Нет, Буйнов! Ты что, охренел совсем? Сегодня! Сегодня состоится встреча, так что езжай, куда ты едешь. Высыпайся. А вечером Ленька за тобой заедет. Ну, и я вместе с ним, – чуть сбавила обороты Машка, и мне удалось уловить в ее голосе нотки подката.