Добыча волка

Оборотень повел плечом. Он вдруг посмотрел в лицо молоденькой ведьмы, и ему захотелось зажмуриться. У нее были искусаны губы. Руки и тело покрыты синяками, и не поймешь, то ли это от капельниц, то ли от чего-то еще. В мире Джеймса она была черно-белой, но он вдруг представил на секунду, как бы чувствовал себя, если бы эта несчастная молодая женщина распространяла вокруг себя цвет. Влекуще – алый, невинно-розовый, зовущий зеленый…Черт, если бы на этом самом месте находилась Бьянка, он бы не медля разнес этот процедурный кабинет в одно мгновение, не оставив после себя и щепотки стекла.

Волк внутри Джеймса зарычал. Кожу в районе плеч стали покалывать щетинки – ярость разрасталась в нем медленно, едва только понимание ужаса поступало в мозг. Когти выдвинулись из лунок, а клыки поранили губы, не успевшие подстроиться под превращение.

Не известно, что взбесило Джеймса больше – то, что он понял, для чего отцу нужна была Бьянка, или то, что тот решил использовать волков как расходный материал.

— И давно…давно ты этим занимаешься?

Голос оборотня переливался угрожающими нотками, он прищурился, чтобы удержать зверя внутри себя, стараясь выровнять дыхание. Мужчина не спешил поворачиваться к отцу передом, чтобы не показать угрожающе выдвинутые клыки.

— Ну-ну, мой мальчик, — отец так и стоял за спиной Джеймса, и говорил расслабленно и тихо, будто понимая, что навредить альфе никто не сможет. — Это жизнь. Это прогресс. Мы же не можем вечно зависеть от ведьм. Нам нужно найти способ для естественного воспроизводства.

— Держу пари, что эти люди, – он кивнул в сторону стеклянного гроба, — согласия на опыты не давали.

— И не они одни. За столько лет…кладбище вышло внушительным. Но…

— И как? Есть результаты? — Джеймс с трудом сдерживался, чтобы не обернуться волком и не начать крошить в месиво все, что видит. Видеть медленную смерть собрата, представлять, что на его месте точно так же лежали еще десятки тел, было мучительно. Волк царапал когтями душу, бился в грудную клетку, выгрызая себе выход, но человек в Джеймсе был сильнее – не даром он был самым лучшим охотником в стае. Ненадолго прищурив глаза, он попытался выровнять дыхание, но перед внутренним взором встала Бьянка – бледная, испуганная, но такая влекущая, что хотелось завыть. Если бы Джеймс сегодня привез ее сюда…

— Жаль, что ты не захватил с собою мисс Мориц, — словно прочел его мысли отец. Его голос патокой стекал на макушку, распаляя, выжигая огнем путь для волка наружу. И тот сразу откликнулся, завыл изнутри, зацарапался активнее. Жажда крови гнала волка вперед, тогда как человек пытался укрепить цепями собственное нутро и не дать вырваться гневу.

— Судя по тому, как быстро она разрушила полицейское управление, как запудрила тебе мозги, она – самый подходящий для меня вариант. Однажды мы поймали такую ведьму – мутанта. Но она так рьяно сопротивлялась, что пришлось убить ее до того, как слили магию. Иначе она бы усилила то самое черное проклятье перед своей смертью…

Отец говорил будничным тоном, будто рассказывал о погоде на праздники, а зубы Джеймса скрежетали.

— Но ничего. Это поправимо. Раз уж ты не привез ее сюда, мои парни доставят ее…в течение часа…

Этого волк внутри оборотня стерпеть не мог.

Он крутанулся на пятках, расшвыривая вокруг лоскуты одежды, ошметки кроссовок. Хвост взметнулся ввысь пушистым флагом, который говорил: пленных не берем. Когти заскользили по мраморному хирургически- чистому полу, а грудь дрогнула от рыка.

Джеймс растопырил лапы, пригнул голову и расширил глаза, горящие желтым, мистическим светом. От его резкого движения дрогнуло стекло рядом, зазвенели колбы в конце кабинета, отъехал на колесиках и ударился о бетонную стену огромный стол с компьютером.

Отец выставил вперед свою руку и растопырил пальцы. Глаза его зажглись светом, похожим на внутренний огонь Джеймса, и он медленно проговорил, жестко и мрачно:

— Прекрати свои фокусы, щенок!

Джеймс почувствовал, как его голову стягивают стальные обручи, повинуясь движению пальцев альфы. Сила главы стаи не давала расслабиться, но и сделать шаг вперед было невозможно. Джеймс зарычал, и альфа, поняв, что сопротивление неизбежно, выставил вперед вторую руку, многократно усилив воздействие на разум подчиненного волка.

Оборотень пригнул голову, вытянул лапы вперед, прищурил глаза, в которых начала подниматься зловещая муть, вызванная внутренней болью…

Тело начала простреливать мелкими иголками, болезненными, неприятными, колкими.

— Решил пойти против альфы? — отец не разжимал губ, его голос пульсировал в самом средоточье мозга волка, причиняя невероятную боль. По синапсам побежали искры горечи, сетчатку глаз пронзила резь. — Решил спутаться с ведьмой? Ну-ка, посмотрим…

Тело Джеймса буквально вывернуло наизнанку – он завыл-зарычал, и неясно было, чьего больше было в этом бессильном вое – человеческого или волчьего. Против его воли передние лапы до рези в мышцах растянуло в разные стороны, а задние – крест-накрест назад.