Добыча

Все главные игроки – правительства Венесуэлы и США, „Джерси“ и „Шелл“ – хотели все проработать. Чтобы содействовать этому процессу, заместитель государственного секретаря США Самнер Уэллес пошел на беспрецедентный шаг и рекомендовал венесуэльскому правительству нескольких независимых консультантов, включая Герберта Гувера-младшего, сына бывшего президента и известного геолога, который мог бы помочь Венесуэле заключить выгодную сделку с компаниями. Уэллес также оказал давление на британское правительство, чтобы заручиться поддержкой „Роял Датч/Шелл“. С помощью консультантов составили соглашение, основанное на новом принципе „пятьдесят на пятьдесят“. Это стало вехой в истории нефтяной промышленности. Согласно этой концепции различные налоги и арендная плата за право разработки недр будут увеличены, и доходы правительства станут примерно равными извлекаемой компаниями прибыли в Венесуэле. Фактически, обе стороны становятся равными партнерами и делят ренту пополам. В обмен на это не будет подниматься острый вопрос о законности и методах получения отдельных концессий, выданных „Джерси“ и ее дочерним компаниям. Право собственности на существующие концессии будет закреплено, они будут продлены, и будут созданы новые возможности для дальнейших разработок. Для компаний это были ценные приобретения.

Предложенный закон вызывал критику со стороны „Демократического действия“, либерально-социалистической партии, которую образовали оставшиеся в живых члены „Поколения 28 года“. Они утверждали, что в таком виде закон на практике приведет к гораздо меньшей, чем 50 процентов, доле Венесуэлы, они требовали компенсаций за прошлую прибыль компаний. „Всеобщее очищение венесуэльской нефтяной отрасли, ее ритуальное очищение, останется невозможным, пока компании не выплатят адекватной компенсации нашей стране“, – заявил Хуан Пабло Перес Альфонсо, представитель „Демократического действия“ по вопросам нефти. Но несмотря на воздержавшихся депутатов от „Демократического действия“, конгресс Венесуэлы принял новый закон о нефти в марте 1943 года, защитив соглашение.

Крупные компании были вполне готовы к существованию в новых условиях. „Деньги – вот, что им нужно, – сказал директор „Шелл“ Фредерик Годбер вскоре после принятия закона, имея в виду правительство Венесуэлы. – Если наши заморские друзья не станут склонять их к этому, маловероятно, что они откажутся от хороших денег, откуда бы они ни поступали“. В отличие от крупных, некоторые более мелкие компании, работающие в Венесуэле, были возмущены. Уильям Ф. Бакли, президент „Пантепек ойл компани“, телеграфировал государственному секретарю, осуждая новый закон, как „обременительный“ и заявляя, что он был принят только „под давлением правительства Венесуэлы и государственного департамента“. Закон побуждает, добавлял он, предпринять „новые шаги по ограничению прав собственности американских нефтяных компаний“. Телеграмму Бакли положили под сукно.

Через два года, в 1945 году, временное правительство Венесуэлы пало в результате переворота, предпринятого недовольными молодыми военнымив союзе с „Демократическим действием“. Ромуло Бетанкур стал первым президентом новой хунты. Он был форвардом в университетской футбольной команде, прежде чем стать лидером „Поколения 28 года“, был впоследствии дважды сослан, стал генеральным секретарем „Демократического действия“, а к моменту переворота был членом городского совета Каракаса. Министром развития стал Хуан Пабло Перес Альфонсо, главный критик закона о нефти в 1943 году в конгрессе. Теперь он жаловался, что обещанные „пятьдесят на пятьдесят“ в действительности оказались „шестьдесят на сорок“ в пользу компаний. Перес Альфонсо ввел значительные новации в налоговое законодательство, рассчитанные на получение реальных 50 процентов. „Джерси“ приняла изменения; ее управляющий в Венесуэле Артур Праудфит сказал государственному секретарю, что „нельзя было выдвинуть никакого разумного возражения против изменений в структуре подоходного налога“. Таким образом, произошло кардинальное перераспределение ренты между Венесуэлой и нефтяными компаниями по закону о нефти 1943 года и благодаря поправкам, внесенным Пересом Альфонсо. В результате этих изменений и быстрого расширения производства государственные доходы в 1948 году выросли в 6 раз по сравнению за 1942 год.

Перес Альфонсо решает предпринять еще один беспрецедентный шаг и попытаться извлечь доход из всех подразделений нефтяной промышленности. Венесуэла должна, говорил он, „пожинать плоды с прибылей от транспортировки, очистки и продажи нефти“. В этих целях он потребовал, чтобы часть причитающейся Венесуэле арендной платы вносилась не деньгами, а нефтью. Затем он продал эту нефть на мировом рынке. Как сказал президент Бетанкур: „табу“ было нарушено. Венесуэла стала известна на мировом рынке как страна, где можно купить нефть путем непосредственных переговоров. Завеса таинственности над торговлей нефтью, которой англосаксы прикрывали свою монополию прав и секретов, была поднята навсегда“.