Добрый вечер

Девочка выпорхнула из комнаты. Из прихожей послышался ее торопливый шепот, в ответ прогудели басом и через некоторое время в дверном проеме появился плотный мужчина лет сорока, с густой, наполовину седой шевелюрой. Он вопросительно глядел на Литвина.

– Вы к нам? Кого вам нужно?

– Наверное, вас.

– Федор Петрович, – представился мужчина, так и не входя в комнату. Он еще раз расценивающе оглядел Георгия и, наконец, произнёс, – я сейчас, – приподнял сумку, набитую продуктами.

«Федор Петрович – это же бывший муж Веры, – вспомнил Литвин, – Но как он здесь оказался?»

С кухни доносились звуки раскрываемых дверец, ящиков, шуршание бумаги и веселый Дашин голос, пофыркивающий, как у маленького ежика. Изредка добродушно гудел отец.

Через минуту все стихло, и в комнату вошли Федор Петрович и Даша, державшаяся за руку отца. Державшаяся так, словно отпусти она эту широкою сильною ладонь – и все пропадет. Федор Петрович снова обратился к гостю: «Слушаю вас». Литвин показал удостоверение. Лицо Федора Петровича словно окаменело.

– Иди, Дашенька, посмотри суп… А мы с дядей пока во дворе поговорим.

Они вышли из подъезда, прошли в глубину дворика к навесу, под которым был вкопан любителями «козла» столик и скамьи. Сели. Федор достал из кармана пачку «Дымка», предложил Георгию. Тот мотнул головой и достал свои, крепкие курить не хотелось.

– Что случилось? – глухо спросил Федор.

– Вы отец Даши? – на всякий случай поинтересовался Георгий, не отвечая на вопрос.

– А что, не похож? – криво усмехнулся Федор и потом жестко добавил, – имейте в виду: ребенка я не отдам. Хоть по закону, хоть без закона. Сам выращу! Пусть даже министр приедет.

Литвин несколько растерялся. С чего это такая злость?

– Я не собираюсь отбирать дочь, – начал оправдываться он. – Почему я вас должен разлучать?

Федор глубоко затянулся, раздумывая, не милицейская ли это уловка? Поди, все знают, только притворяются. Потом, решив, что вроде ни к чему этому капитану комедию ломать, пояснил:

– Да было такое… Приходила тут одна. Говорит из инспекции из детской, ваша, милицейская. Грозилась меры ко мне принять… – отбросил окурок сигареты и сразу достал новую.

– За что? – спросил Литвин.

– По мне, так не за что. А она все про неполную семью толковала, про мою занятость. Помочь, понимаешь, захотела. Я ведь, с одной стороны, по природе – отец, а с формальной – наполовину нет. Когда разводилась, суд Дашу ей оставил. А она через полгода хвостом крутанула и – ищи ветра… Ребенок не нужен, мать забыла, вот такая девушка… Ну, я сначала хотел дочку-го забрать у тещи. Отношения-то, знаешь, у нас с ней, как в анекдотах, сложились. Супруга моя бывшая, как видно, не всему на улице научилась. – У мамаши тоже характер – не подарок. Хотеть-то хотел, только по-другому вышло. Парализовало мою тещу. Куда ж ее бросишь? В больницу или в этот, интернат для стариков, отдать? Можно, конечно, да по-людски ж это будет? Как потом Дашеньке в глаза смотреть?

– А что в суд не пойдешь? – Георгий не заметил, как они перешли на «ты» – Ты и алименты небось платишь?

– Плачу. И вот ведь, стерва, хоть бы брала. А то лежат на почте мертвым грузом. Для дочки же. Надо сходить, надо, знаю. Времени все нет. Я ж мастером в две смены. Подрабатываю кое-где. Деньги нужны. Комнату свою сдал.

– Как же ты с ними управляешься?

– Верчусь… Теперь легче, Дашенька подросла, помотает по хозяйству. Умница. Красивая какая, видел? В меня пошла. Подлости не переносит.

– И что ж все три года твоя бывшая жена так и не подавала признаков жизни?

– А чего ей станется? Зина здесь пару раз говорила что-то, я не брал в голову, вычеркнул из жизни. – Федор поймал быстрый взгляд Литвина при упоминании женского имени и смутился.

– Зина – это подруга ее, моей бывшей жены. Помогает иногда. Ты не подумай чего плохого. Человек она. Может, и хотела бы чего, а я не могу. Сам знаю, не подарок… Придет Дашеньку вылижет всю…

– И что ж, она говорила, что общается с Верой?

– Нет. Знает, что меня это из себя выведет. Сам понял. А тебе что, жена что ли моя бывшая понадобилась? – Федор недоверчиво посмотрел на Литвина.

– Да так. Дело к ней есть.

– У тебя? – Федор скептически оглядел Литвина. – Тут приходил один, год этак назад. Тоже говорил, дело есть, так я его… – он сжал увесистый кулак.

Георгий улыбнулся.

– У меня другое. А приходил такой полный, с залысиной?

– Ладно… – Федор махнул рукой, – чего из меня дурака-то делать? Тоже детективы читаю. Натворила она чего что ли? Так просто уголовный розыск на дом не приезжает.

– Ничего определенного пока нет, – пожал плечами Литвин. – Может, вовсе и не о ней речь. Посмотри, похожа?

Федор повертел в руках карточку фоторобота. Протянул Литвину и произнес твердо:

– Она это. Только волосы темные.

– Свои светлые?

– Так и не понял. Красилась по настроению. То белая, то рыжая, то черная. Какая на самом деле, она и сама, думаю, забыла.

– А почему вы развелась? Расскажи, если можешь, конечно.