Добрый человек Иисус и негодник Христос

— Он популярен. Если мы предпримем что-либо против него, люди того не потерпят.

— Люди непостоянны. Ими можно манипулировать так и эдак.

— Вот только у нас это почему-то не получается. Они горой стоят за Иисуса.

— Это может перемениться в единый миг, надо только подать повод…

— Все равно не понимаю, в чем его преступление.

— Что? Устроить беспорядки в храме? Вызвать нездоровые волнения? Ты, может, и не понимаешь, а вот римляне как раз поймут.

— Никак не возьму в толк, чего он хочет. Если предложить ему высокий пост в храме, может, он согласится и притихнет?

— Он проповедует наступление Царства Божьего. Навряд ли его возможно подкупить жалованьем и теплым местечком.

— Он честен и прям — говорите что угодно, но уж этого-то у него не отнимешь.

— А вы видели, что везде пишут, — ну, «Царь Иисус»?

— А в этом что-то есть. Если бы нам удалось убедить римлян, что он угрожает их порядку…

— Так вы думаете, он зилот? Вот что, значит, им движет?

— Римляне, конечно же, о нем уже знают — не могут не знать. Нам нужно опередить их.

— Но во время праздника мы ничего не можем сделать!

— Нам нужен доверенный человек в его лагере. Если бы мы только знали, что он затевает…

— Невозможно. Его приверженцы все фанатики — они в жизни его не выдадут.

— Необходимо что-то предпринять — и как можно скорее. Он владеет инициативой слишком долго.

Каиафа дал всем выговориться, выслушал все до последнего слова — и помрачнел душой.

Христос и его осведомитель

Христос остановился в гостинице на окраине города. Тем вечером он ужинал с осведомителем, который и рассказал ему о происшествии в храме. До Христа уже доходили слухи о случившемся, так что ему не терпелось прояснить факты, и прямо за трапезой он делал пометки на своей табличке.

— Иисус, похоже, злится все больше, — заметил Христос. — Ты не знаешь почему? Он с вами об этом не говорил?

— Нет, но Петр уверен: Иисус в опасности, и боится, что учителя арестуют прежде, чем наступит Царствие. А что случится, если Иисуса бросят в темницу? Откроются ли все двери, обрушатся ли все решетки? Скорее всего, что так. Но Петр все равно волнуется, и это видно.

— А Иисус волнуется, как по-твоему?

— Он не говорит. Однако ж все как на иголках. Во-первых, мы не знаем, что предпримут римляне. А толпы — сейчас-то они все за Иисуса, но ощущается во всем этом какой-то надрыв. Это видно. Они перевозбуждены. Они требуют Царства Божьего прямо сейчас, а если…

Рассказчик замялся.

— Что — если? — переспросил Христос. — Если Царство не настанет, хочешь ты сказать?

— Ну что ты! Насчет Царства никаких сомнений быть не может. Но такие дела, как сегодня утром в храме… Мне порою случается пожалеть, что мы не в Галилее.

— А как это воспринимают остальные ученики?

— Нервничают, чувствуют себя как на иголках, я же сказал. Если бы учитель не был так сердит, мы бы тоже успокоились. Он словно бы нарочно рвется в бой.

— Не он ли говорил: если кто нас ударит, должно подставить обидчику другую щеку?

— А еще он сказал, что пришел не мир принести, но меч.

— Когда он это сказал?

— В Капернауме, вскорости после того, как к нам присоединился Матфей. Иисус объяснял нам, что делать, когда мы отправимся проповедовать. И сказал так: «Не думайте, что я пришел принести мир на землю. Не мир пришел я принести, но меч. Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку — домашние его».

Христос записал дословно то, что рассказал апостол.

— Очень на него похоже… А еще он что-нибудь говорил?

— Он сказал: «Кто хочет жизнь свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет жизнь свою ради меня, тот обретет ее». Иные из нас вспоминают эти слова и по сей день.

Незнакомец рассказывает Христу о назначенной ему роли

Осведомитель попрощался и поспешил назад к сотоварищам. А Христос ушел к себе в комнату переписать слова на пергамент, а затем опустился на колени, собираясь помолиться о том, чтобы ниспослали ему силу выдержать грядущее испытание.

Но молился он недолго: вскорости раздался стук в дверь. Зная, кто это, Христос встал и впустил ангела.

Ангел приветствовал его поцелуем.

— Я готов, господин, — промолвил Христос. — Сегодня ночью, да?

— Сперва нам нужно поговорить. Сядь и выпей вина.

Христос налил вина себе, а также и ангелу, памятуя о том, что ангелы разделяли питье и пищу с Авраамом и Сарой.

— Господин, поскольку долго я здесь не пробуду, — молвил Христос, — не ответишь ли ты на вопрос, который я задавал тебе не единожды, и не скажешь ли, кто ты таков и откуда пришел?

— Я полагал, мы привыкли доверять друг другу…

— Я вручил жизнь свою в твои руки. И прошу в ответ лишь немного знания.

— Тебе не в первый раз недостает веры.