Добровольцы-интернационалисты

Комиссар дивизии Сантьяго и комиссар 2-й бригады во время подготовки частей к маршу и на марше все время находились среди солдат и офицеров. Они призывали на борьбу с итальянскими интервентами всех, кто может держать оружие, воспитывали у бойцов жгучую ненависть к врагу. Открытая интервенция регулярных итальянских войск вызывала среди бойцов республиканской армии и местного населения негодование и патриотический подъем. На митингах гремел клич: «Испания — не Абиссиния!»

Вопреки нашим ожиданиям противник ранним утром не проявлял активности. Его авиация совершала только одиночные вылеты разведывательного характера. В этих условиях, не теряя ни одной минуты, мы стали тщательно готовиться к предстоящему бою. Командиру 2-й бригады Гонсалесу Пандо удалось связаться по телефону с танкистами и артиллеристами. Я вновь встретился с Николаем Гурьевым и танкистом Барановым. Мы договорились с ними о взаимодействии между пехотой, танками и артиллерией.

Бригаду разбили на два эшелона, был выделен небольшой резерв. Первый эшелон, которому предстояло продвигаться вдоль Французского шоссе, составляли два батальона с танками, второй — один батальон. Резервный батальон по идее командования должен был прикрывать правый фланг и штаб дивизии в случае прорыва противника по дороге Ториха — Бриуэга и выхода его на тылы бригады. Кроме того, в состав бригады был включен сводный батальон 50-й бригады, которому предписывалось занять оборону в районе Торихи и удерживать ее до подхода 1-й ударной бригады.

Саперы подготовили нам наблюдательный пункт на высоте, расположенной рядом с Французским шоссе. Туда прибыли командиры, танкисты и артиллеристы. Им надлежало поддерживать наступление бригады. К 11.30 подготовка к наступлению была закончена, о чем Пандо доложил Листеру.

Подготовка к наступлению проходила в трудных условиях. Ударили холода, выпал снег, земля раскисла. Там, где не было дорог, всякое движение исключалось: ни мулы, запряженные в повозку, ни пешеходы, ни тем более автомашины двигаться не могли. Поэтому все передвижение сосредоточили на дорогах с твердым покрытием или на хорошо асфальтированных шоссе.

Ну а поскольку дорог оказалось мало, а желающих ехать много, нередко случались недоразумения. Были казусы и у нас в бригаде. Помню, накануне ночи на марше наши машины неожиданно заскрипели тормозами и остановились. Прошла минута, вторая, пятая — машины продолжали стоять. За спиной послышались гудки, крики, на шоссе образовалась пробка. Мы с Пандо вышли, чтобы узнать, в чем дело и почему прекратилось движение. Прошли метров десять вперед и среди повозок и машин увидели большую группу солдат и офицеров, которые шумно спорили, ругались, готовые взять друг друга за грудки. В кругу спорящих друг против друга стояли офицер-артиллерист и бригадный интендант. Они никак не могли договориться, чей транспорт должен пройти первым по шоссе.

— Артиллерия — это все, — доказывал артиллерист. — Она решает успех боя и операции.

— Может быть, вы начнете стрелять по противнику итальянскими спагетти? — съязвил интендант. — Кто как не мы доставим боеприпасы.

— Спагетти нам не потребуются, вы напугаете итальянцев своими повозками, — парировал артиллерист.

Потом он повернулся к своим солдатам и приказал под общий хохот:

— Снести эти колымаги на руках поближе к кювету. Солдаты дружно подняли повозки и на глазах побледневшего интенданта убрали их с дороги. Артиллеристы бросились уже было заводить свои машины с прицепными пушками, как опомнившийся интендант выхватил из кобуры пистолет и, стреляя вверх, бросился к головному грузовику, где сидел офицер-артиллерист. Мы подоспели вовремя — спор мог кончиться плохо. Комиссару бригады пришлось срочно вмешаться в затянувшуюся дискуссию слишком разошедшихся офицеров.

— Смирно! — крикнул он, и спорщики вытянулись в струнку. — После операции оба будете наказаны, а сейчас — по местам, слушать мою команду.

Он быстро распорядился, и через десять минут затор на шоссе ликвидировали. Колонна двинулась дальше.

Конечно, погода усложнила нашу задачу, но тем не менее точно к сроку все заняли свои позиции и приготовились к атаке. В 11.40 командир бригады майор Пандо получил по телефону устное приказание от командира дивизии: «После налета авиации и короткой артиллерийской подготовки в 12 часов 20 минут перейти в наступление по разработанному плану». Сразу же командиры батальонов в свою очередь получили приказ: «быть готовыми в 12 часов 20 минут начать наступление в направлении вдоль шоссе на Трихуэке с целью разгромить во взаимодействии с 11-й интернациональной бригадой наступающие части 3-й итальянской дивизии и захватить Трихуэке».

В 12 часов в воздухе появились республиканские самолеты, шедшие на разных высотах группами по 6—8 самолетов, поэшелонно с интервалом 2—3 минуты.

Смертельный бомбовый груз обрушился на боевые порядки итальянской пехоты и огневые позиции их артиллерии.