Добровольно проклятые

Совместное приготовление и поедание ужина неожиданно оказалось весьма приятным времяпрепровождением. За бокалом вина Дементьев рассказал ей подробнее о том, как познакомился с Войтехом Дворжаком и его друзьями, как несколько раз помогал им с расследованиями, еще когда работал в Следственном комитете. Рассказал он и том, почему его в итоге уволили, оставив лишь один путь: работу в Институте исследования необъяснимого.

– Не жалеете об этом? – поинтересовалась Ольга, до того слушавшая внимательно и молча.

– Я предпочитаю не жалеть о сделанном, – пожал плечами он. – Но жить мне определенно стало интереснее. Опять же, с вами познакомился…

Как и в прежние разы, она замяла тему его неровного дыхания в ее сторону, хотя что-то внутри навязчиво шептало: «Да ладно тебе, хоть пофлиртуй, а то окончательно разучишься это делать, на пользу творчеству это не пойдет». Ольга предпочла проигнорировать голос.

После ужина Дементьев созвонился с коллегами, благополучно добравшимися до Рязанской области. Правда, ничего полезного те узнать не успели.

– Мы поговорили с соседями умершей женщины, – сообщила Лиля.

Ольга во время их разговора убиралась на кухне, поэтому слышала почти все.

– Никто не замечал за ней ничего странного. Никакую магию она не практиковала, даже народной медициной не увлекалась. Пишущую машинку у нее тоже никто никогда не видел. Мы хотим еще осмотреть сам дом, но займемся этим уже завтра с утра.

Дементьев в ответ рассказал о проведенном эксперименте и о хитрости, которую Ольга применила в конце.

– Интересно, сработает ли, – протянул Долгов. – Расскажешь завтра, как прошла ночь.

На этом они и распрощались.

В постель Ольга ложилась почти умиротворенной, уверенная, что уснет достаточно быстро. Но не вышло. Сначала мозг переваривал услышанный за ужином рассказ, привычно прикидывая, как это можно использовать в новом сюжете, а потом мысли перекинулись на Веру, ее мужа и машинку в соседней комнате, после чего сон сбежал окончательно.

С тех пор она ворочалась с боку на бок, прислушиваясь к тишине, и все ждала, когда машинка оживет. Та издевательски молчала. Вместо нее Ольга постоянно слышала что-то другое: то ветер завывал, заблудившись в какой-то трубе, то дом скрипел. Она так напрягала слух, что даже начала слышать дыхание Дементьева в соседней комнате.

По крайней мере, она была уверена, что слышит именно его дыхание, пока с первого этажа не донесся сначала звук сливного бачка, а потом – льющейся воды. Видимо, Ольга все же задремала и не заметила, как ее гость спустился в туалет на первый этаж.

Только тогда она осознала, что в прошлую ночь ни разу не слышала дыхания из второй спальни. Утром ей даже пришлось зайти в комнату, чтобы проверить, там ли Дементьев.

Сердце взволнованно забилось в груди, разгоняя кровь по телу. Ольга снова вслушалась в тишину, но пока под мужским весом скрипела лестница, никаких других звуков, кроме шагов, уловить не смогла. Потом простонала, закрываясь, дверь в соседнюю спальню, еще несколько секунд была слышна приглушенная возня, после чего снова наступила тишина. Конечно, никакое дыхание через две закрытые двери не добиралось – и не могло добраться – до уха Ольги.

Тогда что она слышала несколько минут назад? Ей уже почти удалось убедить себя, что это было частью сна, когда в комнате снова раздался хриплый вздох.

Ольга приоткрыла глаза и затаила собственное дыхание, снова прислушиваясь. Тишина. Лишь когда она тихо выдохнула, второе дыхание вновь прозвучало эхом.

Приподнявшись на локте, Ольга оглянулась по сторонам. В комнате, как всегда, было темно, хотя сегодня фонари на улице все же горели. Плотные занавески почти не пускали их свет в окно, но все же очертания предметов в комнате разглядеть она могла.

Никого постороннего, но дыхание все равно то и дело появлялось. Теперь даже тогда, когда Ольга задерживала свое. Откуда оно могло идти? В комнате просто негде было притаиться: здесь не было даже платяного шкафа, только громоздкий комод.

Она снова опустила голову на подушку, чувствуя напряжение во всем теле. Может быть, она просто уже сходит с ума? Следовало встать, зажечь свет и осмотреть всю комнату, каждый темный уголок и просвет под кроватью, чтобы убедиться: кроме нее, здесь никого нет. Но почему-то было слишком страшно вылезти из-под одеяла, поставить ноги на пол и сделать в темноте три или четыре шага до стены с выключателем. Богатое воображение Ольги рисовало в голове страшную картину того, как две руки высовываются из-под кровати и хватают ее за лодыжки…

По всему телу пробежала волна покалывающих мурашек, а сердце снова неровно трепыхнулось в груди. Под кроватью! Конечно, больше здесь нигде не спрятаться.

Нужно было пододвинуться к краю, наклониться и заглянуть под кровать, но Ольга так и не шелохнулась, словно ее парализовало. Она слушала второе дыхание, теперь уже точно доносящееся снизу, и боялась шелохнуться. А вдруг то, что прячется под кроватью, поймет, что его обнаружили, и вылезет? Что Ольга будет с этим делать? Что там может быть? Успеет ли она позвать на помощь?