Добром-лихом, а добыть надо!

– После того, как погиб его потомок, другого не стоит ожидать. Хотя в чём наша вина? Внизу могло оказаться что угодно, камни, например, и тогда бы орех раскололся. Или он мог попасть на дорогу, его могли разгрызть животные, – рассуждал Саша, водя вилкой по пустой тарелке.

– Мне кажется, что я прямо слышу его голос. Он следит за мной, когда я выхожу, нижние ветки начинают двигаться и опускаться, чтобы схватить меня. Если бы не мешала им крыша, то они, пожалуй, так бы и сделали, – сказала Анечка и взяла стакан с водой. – Я, между прочим, вам об этом говорила раньше.

– «Раньше она говорила»… А когда я не хотел спускаться в овраг, помнишь? А ты всё тянула меня: «Пойдём, пойдём»…

– Может быть, я действовала тогда не самостоятельно, а в состоянии гипноза или аффекта. Я не понимала, что творила…

– Ты? Чтобы ты была в состоянии аффекта, да ещё под гипнозом? Рассмешила, это не про тебя. Ну ладно, если серьёзно: мне непонятна ситуация, – Саша встал и начал собирать со стола пустую посуду, чтобы отнести её на кухню.

– Детективы смотреть надо чаще, тогда понятней будет… Всё, я обиделась, – Анечка слегка оттопырила нижнюю губку, нахмурила брови и отвернулась от брата.

– Ну да, детективы для некоторых – это основной источник познания… А если серьёзно, то в природе достаточно приёмов для выживания, например, сосуществование, – сказал Саша. – Простой такой принцип: выбирай себе соседей и живи сам, не мешая жить другим. Что происходит в нашем случае: этот… индивидуум поселился в овраге. Как – мы не знаем. Мы перенесли его в иную среду против его воли: нам так захотелось. Он жил бы себе и жил там, а мы пришли и решили: «Так жить нельзя, мы тебе построим новый мир – правильный мир». Он пускал корни там, а мы его за шиворот, или что там у него было, и в город. Он кричал, внутренне сопротивлялся, не понимая, что мы его из глубокой ямы вытаскиваем к свету. «Пам парам пам… пам…»

Саша запел мелодию «Интернационала», размахивая в такт руками.

– А может быть, по-другому всё было: он обрадовался, когда понял, что вырывается из этой ямы? Он закричал: «Возьмите меня, возьмите!» – Анечка сочиняла свою историю, не пытаясь убедить кого-то в её правдивости, ей был интересен сам процесс творчества.

– Мы проходили мимо, и ты услышала.

– Когда котёнок мяукает или щеночек тявкает, я слышу, и мне хочется взять его с собой.

– Саженец «подавал» сигнал о помощи… Допустим, – согласился с ней Саша. – Но мы взяли то, чего не знали. Даже когда знаешь предмет, и то не можешь предсказать всех последствий. При заселении Австралии завезли кроликов… И что вышло?

– А ведь начинали со сказки: «У лукоморья дуб зелёный, златая цепь на дубе том», к середине не подошли, а уже об инвазивности заговорили, – Николай Николаевич подсел к своим детям. – Чем закончим, интересно мне узнать?

– А что такое «инвазивность»? – поинтересовалась девочка.

– Термин многозначный, от латинского invasio – «нашествие».

– Я сейчас тебе поясню: в Австралию люди завезли кроликов, когда сами переселялись, – стал рассказывать Саша.

– Кролики? Я тоже хочу завести себе кролика, они такие тёпленькие, ушастенькие, я бы за ними ухаживала…

– У тогдашних переселенцев были такие же идеи, миленькие, тёпленькие, пушистенькие, плюс вкусное мясо. Когда кроликов выращивали у себя на фермах, проблем не было. Но приехал в Австралию заядлый охотник Том Остин. Он, когда жил в Англии, любил охотиться на кроликов. Так вот он попросил своего племянника прислать ему дюжину диких животных. Это было во второй половине XIX века, в 1860-х годах. Когда ему прислали животных, он выпустил их на волю, но не учёл того, что кролики быстро плодятся, особенно в благоприятных условиях. А в Австралии всё для этого было: и тёплый климат, и отсутствие природных врагов. Кролики стали с большой скоростью плодиться и попутно пожирать всю окружающую растительность. Они ели и ели, ели и ели, пока не сожрали всё, до земли. Люди не подумали об этом, когда завозили кроликов… Кто мог знать, что этот миленький ушастик станет такой бедой для их хозяйства?

– И что было дальше?

– Я не помню, решили как-то…

– Нужно было лисиц завести, – подсказала Анечка.

– Завозили, не помогло… Но дело в другом – это намёк: не разрушай ничего, даже если уверен в своей правоте. Есть в мире то, чего ты ещё не познал. Но тут вступает тщеславие, а как говорил дьявол в известном кинофильме «Адвокат дьявола»: «Определённо, тщеславие – мой самый любимый из грехов», – завершил Саша.

– Ничего не поняла, всё собрал в одну кучу. А я, между прочим, для всех старалась и дерево спасала, – оправдывалась девочка.