Добро пожаловать в СУРОК

Он не договаривает, что «просто», а я не расспрашиваю. Просто ему захотелось побыть детективом, наверное. Или это извечно вбитое в голову, что если все слишком хорошо,то где-то есть подвох. По мне,так за «халявное» обучение и без того есть нехилая отдача – до старости быть «в запасе» у Сурка.

– Я никому не скажу, – обещаю и встаю из-за стола.

Воспоминание 61.

16 мая 20... г.

Мало спишь – не высыпаешься. Много спишь – организм расслабляется и хочет еще. Вчера я отказалась от предложения старосты позаниматься (только потому, что устала – буду думать тақ) и уползла в свою комнату сразу после ужина. Через час уснула и проснулась только с будильником. Кошмары не сңились, но ощущение, что всю ночь грузила вагоны, никуда не делось.

Как всегда, появляюсь в аудитории последней. Мне так нравится: куда спешить? Лясы точить с одногруппниками?

Сажусь, открываю тетрадь, готовлю ручку.

– А где твой? - раздается над ухом.

Вскидываю голову: Яна, смотрит вопросительно.

– В смысле? - не понимаю.

Кто – мой? Бабай в саду, где же ему еще быть? Больше никого «моего» в этом месте не имеется.

Янка кивает в сторону окна,и я поворачиваю голову – задняя парта в первом ряду пуста. Неужели Руслан соврал и опять поперся искать ночью приключения? Немудрено, что проспал – две недели искать вампиров-горынычей и не спать толком.

– Я его не приватизировала, – огрызаюсь.

Может, она полагает, что мы и спим вместе? Очень смешно.

– А куда Рус подевался? Никто не видел? - громко спрашивает Холостов, поднимаясь со своего места,и Аршанской, раскинувшей длинные ноги в проходе, приходится недовольно убрать коңечности под стол. По тому, как она обиженно смотрит на старосту, недооцененная композиция была персонально для него. Бедный Дэн, вот уж кто у красотки вечно «в запасе».

– Не видели, - хором отвечают близнецы. После чего Митя заезжает локтем Вите в бок,и между ними случается обычная для них шуточная потасовка, на которые уже давно никто не обращает внимания.

– Свечку не держу, – усмехается Яна,косясь в мою сторону.

Закатываю глаза. Прибила бы.

– Ох…ть! – вырывается у Люды, приметившей эту пантомиму. - Кошатница и мальчик-тюльпанчик?

– Колокольчик, – подсказывает Денис, ехидно скалясь.

Полина индифферентно пожимает плечиком. Ей бы стать старостой, а не следить за кем бы то ни было.

И только Холостов остается серьезен.

– Лер, не в курсе? - спрашивает меня напрямик, но без смешков и намеков.

– Без понятия, - пожимаю плечами.

Все продолжают пялиться на меня. Да не сплю я с ним! Еле сдерживаюсь, чтобы не выкрикнуть это вслух. Прав был вчера Витька: тут все друг с другом мутят,ибо больше нечем заняться в замкнутом пространстве. Крутят романы и приписывают их всем, кто хотя бы постоял друг с другом рядом.

Резко встаю, с грохотом отодвигая стул.

– Οкей, - поднимаю руки,изображая «сдаюсь», - пойду его разбужу и поцелую в ушко.

Направляюсь к двери, вбивая подошвы кед в пол. Задрали, сил моих нет.

– За ушком! – несется мне вслед голосок Аршанской. – Эрогенная зона обычно ЗΑ ушком! Запомни, пригодится!

Ну все, сейчас я кому-то все патлы выдергаю. Поворачиваюсь на пятках и шагаю к ней. Выгоняют ли из Сурка за драку? Плевать.

Людка брешет ещё что-то о том, что неопытные мальчики не могут удовлетворить женщину,и потому те наутро злые, и слишком поздно понимает, что я уже не настроена шутить. Ойкает в последний момент, отшатывается, а на моем пути вырастает Холостов.

– Дай мне ее придушить, - шиплю, пoзабыв про личное пространство и вцепившись в его плечи, чтобы сдвинуть с дороги.

– Ага, щаз, - и не думает отступать.

– Правда глаза колет! – осмелев, выкрикивает Аршаңская.

– Ну все,тебе п…ц! – обещаю.

– А я что говорила? - взвизгивает блондинка. – Можно вытащить человека из деревни, но из человека деревню не вытравишь! Подмосковье – ещё не столица!

Да она совсем страх потеряла. Дергаюсь в сторону, уже готовая обходить свою помеху по партам…

– Люд, заткнись, а? – спокойно просит Холостов.

И это спокойствие, как ни странно, обрушивается на нас обеих ушатом холодной воды. Людка и правда затыкается, будто проглотила язык, а я перестаю вырываться. Бешенство отступает, упираюсь взглядом в пол и хочу провалиться сквозь него. Желательно поглубже.

– Пошли, – староста силой разворачивает меня лицом к двери (не сопротивляюсь, куда уҗ больше позориться?) и толкает в спину, - вместе проверим Руса.

В кабинете воцаряется звенящая тишина, и под пристальными взглядами офигевших одногруппников мы с Холостовым идем к двери.

– Куда это вы? - как по волшебству,именно в этот момент появляется припоздавшая Верочка. - Костя? - вскидывает глаза на моего конвоира.

Ясно, чего вообще меня спрашивать.

– Плохо себя чувствует, провожу в медблок, - улыбается Холостов преподавателю одной из своих самых лучезарных улыбок и подталкивает меня к двери.

– Тошнит, ага, - бормочу. От кое-кого меня и правда сейчас стошнит.

– Тогда конечно, - Вера Алексеевна хмурится, но не препятствует. - Проводи и возвращайся, - напутствует. - У нас сегодня важная тема.