Добро пожаловать в сказку!

Я хотел изучить каждую черточку ее лица, лаская и наслаждаясь. Целовать прикрытые глаза в ореоле пушистых, чуть подрагивающих ресниц. Ее теплое дыхание на моей коже, робкие прикосновения в ответ.

Не выдержав столь приятной пытки, я впился в ее губы страстным поцелуем. На миг замерев, Дари ответила, выгибаясь мне навстречу. Ее ноготки слегка царапали мне кожу на плечах и спине.

Мы безумно растворялись в наслаждении, охваченные порывом страсти, сливаясь в единое целое в этой бездне чувств.

Одежда, сброшенная в ненасытном желании обладать друг другом, валялась по скамейкам беседки. Я, кажется, порвал на ней платье, обнажая нежную ритмично вздымающуюся грудь. Мои руки по ее алебастровой коже. Чуть слышный стон и выгнувшееся навстречу стройное женское тело. Томительные ласки, жар плоти и волнение, как в первый раз. Ее сладкие, припухшие от поцелуев губы дарили удовольствие.

В моей груди всё сжалось, все краски померкли в сравнении с ее чувственностью. Такой Дари я еще не видел никогда и боялся, что это может закончиться. Ни одна женщина еще не отдавалась мне с такой нежностью и страстью, как будто это последний миг единения, за которым больше ничего...

Я еще не до конца верил, что могу прикасаться к ней так самозабвенно, не беспокоясь, что она растает как мираж. Мне хотелось спрятать ее от всех бед, дышать с ней одним дыханием, не выпуская из своих рук. Мы стали не просто одним целым, мы разделили этот миг души на двоих, раскрываясь полностью.

Свет двух лун, отражаясь от озера, скользил по ее коже, создавая иллюзию свечения. Она была великолепна. Рассыпавшиеся по тонким плечам волосы, чуть запрокинутая голова и прикрытые трепещущие ресницы. Я срывал стоны с ее нежных губ, наслаждаясь единением, и так боялся спугнуть это наваждение. Моя нимфа, дриада, доверчиво льнущая ко мне.

Я старался быть нежным, насколько мог, прижимая к себе, исследуя каждый сантиметр ее тела. Ее сладковатый запах и мысль, что кто-то другой мог прикасаться к ней, сводили меня с ума. Наши тела переплетались, теряя очертания, становясь одним целым, и было не разобрать, где заканчиваюсь я и начинается она.

Я знал, что после этой ночи всё изменится. Да, я боялся! Боялся, что она больше не посмотрит в мою сторону и не будет столь доверчивой и откровенной в своих эмоциях и чувствах. Я боялся, что эта безудержная пытка закончится и я потеряю ее.

Я чувствовал, как мы падали в бездну, и скорость падения всё нарастала. Тела покрылись бисеринками пота. Взгляд затуманился. Дари таяла в моих руках, напряженных до предела, а ее стон переходил в крик. Она, словно натянутая струна, застыла, рывками хватая воздух. От созерцания ее наслаждения я тоже дошел до предела.

Сорвав последний стон с губ Дари, я прижал ее, зарываясь лицом в ворохе волос, не в силах отпустить. Боясь взглянуть в ее глаза и увидеть холод. Просто не мог, не был готов...

― Прости, ― ее чуть слышный шепот заставил меня напрячься. ― Отнеси меня, пожалуйста, в комнату.

Она даже не подняла на меня взгляд, всё еще пряча лицо на моей груди. Я не мог ее понять. Я не знал, чего она хочет, и не понимал, что мне делать.

Чуть отстранившись, я заклинанием уничтожил разорванные и разбросанные вещи, скрывая следы нашей страсти. Черт с ней, с этой одеждой, купим новую! Дари встала ко мне спиной, опустив голову и руками прикрывая грудь. Подойдя, я прижал ее к себе, обхватывая обнаженное тело крыльями.

― Что случилось?

― Арон, не надо… Не сейчас… ― ее голос был очень тих. ― Я хочу к себе.

― Как скажешь. ― Взяв девушку на руки, я взмыл в предрассветное небо, так ни разу не посмотрев в ее глаза.

Я чувствовал, как между нами нарастал холод.

Когда я подлетал к окну, она уже спала, тихо посапывая, поэтому аккуратно положил ее на кровать и укрыл простыней. Немного постояв над ней и пройдясь напоследок по стройной фигуре взглядом, ушел к себе. В груди поселилось неприятное чувство, словно я только что попрощался с ней навсегда.

Дариэль

Проснулась я неожиданно. Солнце уже вовсю светило, припекая торчащую из-под простыни ногу, словно сквозь линзу. Выгнувшись, как кошка, зашипела от боли в мышцах. Ощущение, будто всю ночь вагоны разгружала. Воспоминания пронеслись волной, рождая сладкую истому внизу живота.

— У-у-у... ― вырвалось у меня уже в полный голос. ― Дура! ― Даже подушкой накрыла голову в попытке спрятаться. Не помогло! От себя не убежишь.

Поворочавшись еще немного в постели в приступе дикого гнева на саму себя, не выдержала. Резко сев, закрыла глаза и, взъерошивая пальцами волосы, занялась самобичеванием.

«Что же ты делаешь? Идиотка! Ну не нужны мне сейчас отношения, мне домой надо!»

Разговор со своей совестью, которая молчала, как партизанка на допросе, не дал никакого эффекта, а лишь заставил меня еще больше злиться. Захотелось головой об стену стукнуться, может, полегчает.

Никогда после ночи с мужчиной не чувствовала себя такой сволочью. Как говорится, развлеклись и разбежались, но сейчас от одной мысли, что придется его оттолкнуть, на душе становилось больно.