Читаем Добро пожаловать в прайд, Тео! (СИ) полностью

Лола вздохнула. Возразить было нечего. Гвидо и в самом деле был ее другом. Самым близким - если не считать веселую троицу: Шнурок, Рюрик и Крыся. Но они – еще и родственники. А Гвидо – он и друг, и единомышленник, и вообще – с ним Лола себя чувствовала максимально естественно. Он принимал и понимал ее такой, какая она есть. И Лола платила ему тем же. Но не упускала случая подразнить.

- Какая все же несправедливость, что ты гей, - Лола пригубила свежую порцию кофе.

- Все очень справедливо, - тут же парировал Гвидо. – Будь это не так – я бы непременно в тебя влюбился.

- И что в этом плохого?

- А ты бы разбила мне сердце!

- Ой-ой-ой, - закатила глаза Лола. – Можно подумать. Но, знаешь… - задумчиво помешала черный густой кофе. – Если бы ты играл в нашей лиге – именно тебе я бы рискнула доверить… гхм… свой цветок невинности.

Несколько секунд Гвидо молчал. Потом покачал головой, словно не веря услышанному.

- Ты хочешь сказать… - он постукивал пальцами по чашке. - Что самый эпатажный модельер современности… провокатор… опровергатель устоев… infant terrible мира моды – девственница?!

- И зачем я тебе это сказала… - покачала головой теперь уже Лола. Она и в самом деле не понимала, зачем ляпнула это. Но Гвидо – тот человек, который знал о ней больше других. А теперь знает еще и это.

- Затем, что теперь я буду шантажировать тебя обнародованием этого факта, если ты не согласишься пойти со мной в «Ла Скала»! - расхохотался пришедший в себя Гвидо. – Будь готова к половине седьмого.

Крыть было нечем. Значит, придется и в самом деле выгулять сине-чёрное платье из новой коллекции.

***

Лола придирчиво разглядывала себя в зеркало. Платье было великолепно. Себя Лола воспринимала лишь как дополнение к нему – это профессиональная деформация. Но если все же попытаться ее отринуть – то выглядела Лола вполне неплохо. Даже на ее придирчивый взгляд, привыкший к глянцу показов и толпам моделей. Всему этому Лола Ингер-Кузьменко прекрасно знала цену. И поэтому сейчас осматривала себя беспристрастно.

Вайтлз у нее вполне достойные. Рост, правда, подкачал, и по этому поводу Лола даже одно время слегка комплексовала. Да и трудно было не обзавестись парой-тройкой хотя бы крошечных комплексов, если ты работаешь с моделями. А еще у тебя оба брата и сестра – за сто восемьдесят. Нет, в сестре ровно сто восемьдесят. А в братьях - конкретно за эту цифру. Но в тебе-то от силы сто шестьдесят с хвостиком! Веселая троица Шу, Рю и Кры звали ее ласково «наш гномик». В конце концов Лола смирилась со своим ростом – что еще оставалась? И недостающие сантиметры компенсировала каблуками и характером.

Зато все остальное ее вполне удовлетворяло. Отличные стройные ноги, хорошо выраженная талия, соразмерные росту и телосложению грудь и ягодицы. К собственному лицу у Лолы тоже претензий не было. Своих отца и мать Лола считала самыми красивыми людьми на земле. Грех было родиться у таких людей страшилищем.

Оставшись вполне удовлетворенной своим внешним видом, Лола Ингер-Кузьменко взяла с тумбочки клатч и отправилась выгуливать новое платье и слушать орущего в пустое металлическое ведро некоего Фёдора – наследника Шаляпина.

***

- Это он?! - Лола, как вкопанная, остановилась возле афиши напротив входа в театр.

- Да, он! – умилённо вздохнул Гвидо, переложив из одной руки в другую роскошный букет белых пионовых роз. – Видишь, написано же: Фёдор Дягилев. Правда, красавец?

Не то слово. Из-под стекла с афиши на Лолу смотрели глаза цвета бутылочного стекла.

Сегодня, когда она все же выделила время отправить фото документа в прокатную компанию, ей прислали ответ – что все, дескать, в порядке, синьора Ингер-Кузьменко, инцидент урегулирован, другая сторона признает свою вину в столкновении. Лола, у которой весь день, с самого момента прилета в Милан, был занят новой коллекцией, только и смогла, что подивиться такой щедрости – ведь виновницей произошедшего была она. Но не придала этому большого значения, и без того было, чем занять голову. Она даже на фамилию в документе не взглянула, а следовало бы. Сейчас не стояла бы с открытым ртом. Ведь оказалось, что спонсор этого аттракциона невиданной щедрости – мировая оперная знаменитость, как всю дорогу вещал ей Гвидо.

Однако. Так вот кто ты какой, малыш Тео…

Его имя было написано латинскими буквами и, как и все славянские имена на латинице, выглядело нелепо - Fedor Diagilev. А вот мужчина на афише нелепым не выглядел. Фото не передавало в полной мере такого впечатления мощи, которое он производил при непосредственном контакте. Да и прическа и одежда сильно отличались от того, что Лола видела сегодня утром. У человека на афише взъерошенные волосы были гладко приглажены назад и зафиксированы, скорее всего, гелем. Плечи покрывала не кожаная куртка, а концертный фрак, меховая поросль с золотым крестом скрывалась под белоснежной рубашкой, могучую шею украшал галстук-бабочка. Но глаза – глаза были те самые, яркие и пронзительные. Как и лёгкая небритость.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Измена. Я от тебя ухожу
Измена. Я от тебя ухожу

- Милый! Наконец-то ты приехал! Эта старая кляча чуть не угробила нас с малышом!Я хотела в очередной раз возмутиться и потребовать, чтобы меня не называли старой, но застыла.К молоденькой блондинке, чья машина пострадала в небольшом ДТП по моей вине, размашистым шагом направлялся… мой муж.- Я всё улажу, моя девочка… Где она?Вцепившись в пальцы дочери, я ждала момента, когда блондинка укажет на меня. Муж повернулся резко, в глазах его вспыхнула злость, которая сразу сменилась оторопью.Я крепче сжала руку дочки и шепнула:- Уходим, Малинка… Бежим…Возвращаясь утром от врача, который ошарашил тем, что жду ребёнка, я совсем не ждала, что попаду в небольшую аварию. И уж полнейшим сюрпризом стал тот факт, что за рулём второй машины сидела… беременная любовница моего мужа.От автора: все дети в романе точно останутся живы :)

Полина Рей

Современные любовные романы / Романы про измену