Добро пожаловать в NHK!

И всё же Мисаки шагала вперёд без тени сомнения.

Наконец, я не выдержал.

- Эмм, а куда мы идём?

Мисаки обернулась:

- Что–что?

- Ну, то есть, какой у нас пункт назначения?

- А разве нельзя просто так гулять?

Я возвёл глаза к небу.

Мисаки остановилась и сложила руки на груди, глубоко задумавшись.

- Хм. Да, после твоих слов мне тоже кажется, что это слегка странно. Если подумать, люди обычно стараются выбрать, куда идут.

Мне сказать было нечего.

- Слушай, а куда, по–твоему, обычно ходят люди?

Я и сам толком не знал ответа. А чем, для начала, мы вообще занимались? Была суббота, вторая половина дня, мы встретились, чтобы прогуляться по городу. За кого нас вообще нужно принимать? Если б я мог ответить на этот вопрос, возможно, наш конечный пункт оказался бы другим.

Так или иначе, я спросил:

- Мисаки, а есть место, куда бы ты хотела сходить?

- Нет.

- Ты уже обедала?

- Ещё нет.

И, на какое–то время, мы решили зайти в располагавшийся неподалёку семейный ресторанчик.

***

Когда мы вошли в семейный ресторан, Мисаки сказала:

- Я в первый раз обедаю в таком месте.

Я закурил. Кончик сигареты слегка дрожал. Мне было ужасно тяжело. Я мечтал о солнечных очках. Если бы у меня были солнечные очки, мне не пришлось бы беспокоиться о разглядывающих меня незнакомцах,.

Мисаки заказала блюдо дня. Ела она быстро, с аппетитом, а я попивал свой кофе.

Проклятье, думал я. Кофеин ещё сильнее мешает успокоиться. Скоро я начну подозрительно себя вести.

Мисаки, однако, была вполне довольна. Кажется, она искренне забавлялась, собирая какое–то оригами из бумажных салфеток, лежавших на столе.

- Смотри, готово. Разве не здорово? - это был журавль.

- Здорово. У тебя талант, - похвалил я её.

У меня начал болеть живот, так что мы ушли из семейного ресторана.

Мы шагали ещё почти полчаса, прежде чем заглянули в кафе. Я выпил чёрного чаю, а Мисаки съела пирожное. Я пытался вспомнить, зачем мы вообще решили встретиться таким вот образом.

Тем вечером Мисаки сказала:

- Давай погуляем в городе. Если мы так поступим, я думаю, тебе должно стать лучше.

А, точно. Короче говоря, это следующий этап программы по спасению хикикомори, и всё это вовсе не означает, что мы на свидании, ничего подобного. А затем, был ещё вчерашний вечер. После того, как я понаблюдал за Мисаки в зале царства, я был ещё более озадачен её личностью. Как минимум, этот вечер разрушил мою теорию, согласно которой она лишь пыталась хитрым образом обратить меня в свою веру. С учётом того, как плохо она вписывалась в окружение на том собрании, было маловероятно, что она стала бы рьяно пытаться обращать незнакомцев.

Кто же она такая, в конце концов? Даже теперь она оставалась сплошной загадкой. Что же мне делать? Нельзя же просто гулять вот так с такой загадочной девушкой! Что же делать? Так и не придумав ничего иного, я просто молчал.

Мисаки извлекла из сумки, которую она всегда носила с собой, ещё одну книгу. Эта называлась «Множество слов в наставление: сборник поговорок, которые откликнутся в вашем сердце». Ещё одна странная книга… я уже не удивлялся.

Отодвинув блюдце из–под пирожного в сторону, Мисаки положила на стол книгу и открыла её.

- Let it be, - сказала она, и пристально посмотрела на меня, - Написано, что слова какого–то Джона[40]. Как думаешь, что это значит?

- О–оставь всё, как оно есть.

- Ах, какая хорошая поговорка!

В конце концов, блуждая, мы вернулись к манга–кафе, где иногда подрабатывала Мисаки. Мужчина за кассой кивнул ей. Как любой другой посетитель, я взял чек. Затем мы уселись в самой глубине комнаты.

Заведение было, по большей части, безлюдным.

Потягивая бесплатную колу, я погрузился в чтение манги. Мисаки, сидевшая напротив, наблюдала за мной и пила апельсиновый сок. Я ужасно смущался, но поделать с этим ничего было нельзя. Чувствовалось, как будто в моём животе вот–вот откроется дыра.

Наконец, терпение моё истощилось. Я был совершенно не в состоянии читать мангу в подобных условиях. Я попробовал заговорить:

- Мисаки?

- Хм?

- Что–то не очень много посетителей в этом манга–кафе, а?

- Это из–за недавнего спада в экономике.

Я посмотрел на мужчину за конторкой.

- Этот мужчина, кто он тебе?

- Мой дядя. Я всё время доставляю ему неприятности, но поскольку мне вскоре уезжать, думаю, он меня простит.

Судя по её словам, у них в семье были довольно сложные отношения; мне, впрочем, не хотелось слушать об этом, так что я сменил тему.

- Кстати, Мисаки, тебе нравится заниматься религией?

- Не очень. От меня всё время одни проблемы.

- Проблемы?

- Ну, знаешь, как бы сказать… я не вписываюсь в атмосферу. То есть, моё присутствие угнетает множество людей вокруг меня. Наверное, было бы лучше, если бы меня вообще нигде не было.

- Ушла бы просто из группы.

- Не могу. Я должна сделать что–нибудь в благодарность моей тёте.

- Мисаки, ты ведь на самом деле не веришь в Бога, да?

Мисаки поставила стакан с соком на стол. Он тихонько звякнул.