Добро пожаловать в Некрополь

Для того чтобы координировать их действия, 30 мая 1942 года в Москве был создан Центральный штаб партизанского движения при Ставке Верховного главнокомандования (ЦШПД), а чуть позже и УШПД. За короткий период времени они перебросили через линию фронта 309 специалистов, в основном командиров, подрывников и связистов, со 150 радиостанциями.

Пришло время потихоньку переносить вооружённую борьбу и на Правобережную Украину.

В июне 1942 года в Житомирских лесах за триста километров от места предстоящей постоянной дислокации был десантирован отряд специального назначения «Победители». Им командовал ветеран органов госбезопасности Дмитрий Николаевич Медведев, который до этого уже дважды забрасывался в тыл противника как руководитель оперативной группы и успешно выполнил все задания командования на территориях оккупированных Смоленской, Брянской и Могилёвской областей.

А уже в начале следующего месяца в Кашовке состоялась встреча, кардинально изменившая ход истории, легшей в основу нашего повествования.

Когда вечером Ковальчук возвращался домой из Сельца, навстречу ему из леса вдруг вышел высокий и статный обер-лейтенант вермахта и ловко выбросил вперёд руку в нацистском приветствии:

— Хайль Гитлер!

— Хайль! — растерянно пробормотал Ковальчук, озираясь по сторонам. Такого чуда он ещё не видел. Немец. Офицер. Один в лесу. И первый здоровается с рядовым полицаем. Что происходит, чёрт возьми?!

— Здравствуйте, Уссурийский Тигр! — улыбнувшись, продолжил незнакомец.

— З-з-здравия желаю… Простите, не знаю, как к вам обращаться…

— Зовите меня обер-лейтенант Ниманд[47].

— Слушаюсь.

— Давайте отойдём в сторону, Иван Иванович.

— Давайте.

— Хочу поздравить вас с присвоением очередного воинского звания.

— Служу трудовому народу или… Советскому Союзу, забыл на радостях, как надо отвечать…

— Не важно. Профессор Селезнёв доставлен в Москву. Он дал показания о том, что на Свитязе немцы планируют добывать тяжёлую воду — один из главных компонентов для производства атомного оружия.

— Его расстреляли?

— Нет. Поместили в один из таёжных лагерей, где действует секретная лаборатория… Не перебивайте, у нас немного времени.

— Есть!

— Семенюк — по первому образованию физик-ядерщик. Сейчас мы подумываем над тем, как переправить его поближе к Шацким озёрам. Первые шаги в этом направлении уже сделаны… Быть может, Свириду Игнатьевичу как специалисту в этой отрасли удастся определить точное место нахождения фашистской лаборатории и разобраться в нюансах её деятельности.

— Понял.

— Как только советские войска начнут освобождать Украину, мы с вами тоже отправимся на Свитязь и попытаемся перехватить эту учёную свору… Надеюсь, вы сможете узнать кого-то из них?

— Командира и членов группы прикрытия — смогу.

— Ну, эти вряд ли ещё там… Хотя, кто знает? А из профессоров?

— Липке. Мы с ним мило беседовали… часок.

— Прекрасно. Ваша задача остаётся прежней. Ни во что не вмешиваться, из Кашовки до особого распоряжения не выезжать, своей жизнью не рисковать. Ясно?

— Так точно.

— Встречаться будем раз в месяц. Этого же числа, в это же время, на этом же месте.

— Понял.

— Всё. Мне пора идти.

— До встречи, господин… товарищ Никто!

47. Шацкий район Украины, лето 1942 года

Карательные операции против шацких партизан продолжались всё лето. Тем не менее Шковороде удалось сохранить ядро отряда от разгрома. Вскоре ему стало легче уходить от репрессий, ибо одним из руководителей районной полиции назначили Свирида Семенюка. Одновременно туда же, чтобы сохранить баланс сил, гитлеровские хозяева перевели и своего верного пса Никифора Костенко.

По приказу Главнокомандования народные мстители раз за разом посылали своих разведчиков к предполагаемому месту нахождения фашистской лаборатории, но ничего нового о ней узнать так и не удалось…

48. Украина, конец 1942 — сентябрь 1943 года

В декабре 1942 года Тарас Бульба-Боровец написал послание рейхскомиссару Украины Эриху Коху, в котором выразил возмущение действиями новых властей: «Я позволю себе спросить Вас, по какому праву Ваша банда совершила этот дикий акт? В любом цивилизованном государстве порядок наводят только после проведения тщательного расследования и наказывают исключительно виновных, а не кого попало… Мы не простим Вам ни одной капли невинно пролитой крови мирных граждан, невзирая на их национальную принадлежность»[48].

Письмо стало реакцией на зверства оккупантов, учинённые в селе Озерцы Березновского района Ровненской области, где фашисты расстреляли из пулемётов все население — 365 человек, включая детей и стариков. Тех, кто выжил, добивали выстрелами в затылок. Сей, по утверждению гитлеровской пропаганды, «акт возмездия» был предпринят в отместку на действия братьев Струтинских из отряда «Победители», убивших вблизи деревни немецкого офицера и сопровождавших его лиц.

Остановить после этого вооружённое восстание на Волыни было невозможно.