Добро пожаловать в кошмар!

– Марина сегодня на экскурсии о нем рассказывала – как Удо прорыл ход от своего монастыря до Пириту. В путеводителе сказано, что начинался он у Тоомпеа и что, мол, пара пацанов уже здесь ходила. Правда, в конце приписано, что на самом деле никакого тоннеля не существует.

От удивления Андрюха выпрямился, врезавшись макушкой в низкий свод.

– Я чувствую, – прошептал он, потирая ушибленное место. – Чем дальше, тем все больше догадываюсь, что всего этого нет.

– А вода? – напомнил Борзов. – У них сезонный разлив моря?

– Еще одна легенда. Теперь ясно, куда делся Глеб.

– Куда? – не понял Айк.

– Все разошлись по легендам. Вам достался Колодец, Танька Ким угодила в историю с палачом, Натки – в проклятье розенкрейцера…

– Кого? – Сашка нахмурился. Он не любил, когда кто-то в его присутствии подчеркивал свой повышенный интеллектуальный уровень.

Вадим не стал ему ничего объяснять. На сегодняшний день объяснений было достаточно.

– Затопленный город – это из легенды про Ярвевана. Кто-то ему сказал, что город построен.

– Какой козел… – начал Борзов, вспоминая вчерашнюю экскурсию.

– Все хороши. – Бокштейн качнул факелом, отсекая от себя лишние восклицания, на них сейчас не было ни сил, ни времени. – Город почему-то именно на нас решил испытать все свои легенды. Хорошо, что пока без летальных исходов. Наша задача – продержаться и найти переход в реальность. Там никакого потопа не будет.

– Мы так и будем сидеть? – поторопил всех Айк. – Вода прибывает.

Шум воды стал сильнее, сквозь камни уже текли хорошие ручьи. Вадим сунул факел в руки Андрюхи, а сам склонился над Борзовым.

– Взяли, – скомандовал он.

Айк тяжело вздохнул и подставил руки. Сашка навалился на плечи одноклассников, и его потащили по проходу. Вскоре лаз стал таким узким, что пришлось ползти. Вода под руками неприятно чавкала, жижа с землей и мелкими камешками забивалась под манжеты курток, колени тут же промокли, ботинки набрали воды. Сашка коротко постанывал, когда пострадавшей ногой задевал за стены. Факел норовил погаснуть. Голоса звучали глухо – низкие своды делали любой звук тихим, словно говоришь сам с собой, уткнувшись в угол.

Они ползли бесконечно долго, пока над головой Андрюхи не раздался звонкий голос Вадима.

– Вставай. Приехали!

Василевский еще несколько секунд по инерции прополз вперед, глядя перед собой, – наступать ладонью на камешки было больно, поэтому он следил, куда ставит руку. Услышав непривычно громкий голос, он вздрогнул.

Перед ними был широкий зал с тремя высокими ходами, там, вероятно, продолжался тоннель. Несколько массивных кованых дверей красовались между черными провалами ходов.

– Ничего себе! – присвистнул Айк.

Сашка сидел в стороне, привалясь к стене. Он был перепачкан с ног до головы да еще водил пятерней по лицу, превращая себя в десантника на задании. Если бы его сейчас увидели враги, испугались бы непременно.

Посреди зала собралось небольшое озерцо, куда собиралась вода из всех ходов. Вадим с любопытством оглядывался. Слабого света факела, отраженного от поверхности воды, от поблескивающих влагой стен, хватало, чтобы все рассмотреть.

– Я так понимаю, мы сейчас находимся в склепе Калева, – сказал он, и эхо тут же размножило его слова.

– Опять покойники? – тяжело вздохнул Сашка.

– А чего ты стонешь? – усмехнулся Бокштейн. – Это было твое желание – нас в гробу увидеть. Смотри! – Он раскинул руки и поклонился.

Послышался жуткий скрежет. Андрюха на всякий случай втянул голову в плечи.

– Стой!

Крик вернулся грохотом, обрушившимся на макушки девятиклассников. Айк, приоткрывший ближайшую дверь, застыл. Но что-то уже изменилось в окружающей действительности, словно нарушилась математическая закономерность, одна фишка задела другую, и выстроенное друг за другом домино с легким шелестом посыпалось в неумолимом движении вниз. Эхо далеким гулом отозвалось из черных ходов, двери железно завибрировали. Бокштейн замер у кромки воды, с тревогой глядя на Акопяна.

– Не двигайся, – тише повторил он.

– Ты чего орешь! – взмахнул рукой Борзов, словно отгораживаясь от всех неприятностей. – Меня чуть кондратий не хватил.

– Там может быть засада. – Вадим показал на дверь.

– Из скелетов, что ли? – усмехнулся Айк и шагнул через порог. Только он успел сделать этот шаг, как за ним с грохотом свалился ржавый железный меч. Воткнулся в щель пола, пораскачивался, размышляя, на какую сторону упасть, но так и застыл, ничего не решив.

– Ничего себе! – присвистнул Андрюха, подходя к открытой комнате. – Вот это подстава!

– Все проржавело, – Бокштейн осторожно приблизился к двери. – Если бы механизм действовал, то Борзову пришлось бы ковылять на своих троих. Вдвоем с Васей мы бы его не вытянули.

– Я бы попросил! – предостерегающе поднял руку Андрюха, не любивший это свое старинное прозвище.

Айк вздрогнул, как будто что-то сбросил с себя, – до него только что дошло, какой опасности он сейчас избежал.

– Молодец, – похлопал его по плечу Василевский. – В рубашке родился.

– Давайте больше никуда не заходить и двигаться только в одном направлении, – предложил Вадим.