Добро пожаловать в Ад

Пришлось сталкивать за борт еще одно тело. Удовиченко фиксировал все на пленку, стараясь не захватить в кадр лица исполнителей — об этом предупредил Рублев. Комбат успел подумать о том, сколько людей увидит эту пленку, если ее действительно крутанут по телевизору. Может быть кто-то из «братвы» в Москве, Казани или Питере почувствует себя менее уютно.

Они спустились вниз, в трюм, надеясь набрести там на человека из команды. Нашли там перепуганного механика и одного из матросов, которые подробно объяснили расположение двух кают-люкс.

— А человек с родимым пятном вот здесь, на шее? — спросил Комбат на всякий случай.

" — Я видел его на посадке, — придумал матрос, чтобы не навлечь на себя гнев молчанием. — А дальше не знаю.

Сами члены экипажа вопросов не задавали — оба окончательно убедились, что рейс выдался каким-то диким: на теплоходе даже не одна банда, а целых две.

По коридору в указанном моряками месте прогуливался знакомый Рублеву «качок». Это подтверждало правильность догадки — Меченый где-то совсем близко.

Поэтому стрельба, даже с глушителем, исключалась — зверя нельзя спугнуть ни в коем случае.

Комбат решился на риск. Какой бы информацией ни владел Меченый вряд ли он станет делиться с рядовым составом…

Завидев приближающегося по коридору пассажира, охранник недовольно пригляделся к смельчаку. И вдруг узнал своего.

— Ты? Откуда свалился?

Комбат прижал палец к губам и негромко спросил:

— Шеф здесь?

— Сказал не беспокоить, у него важные переговоры по сотовому… А говорили, тебя в клочья разнесло.

Расстояние между ними сокращалось — пять метров, три, два.

— Может ты, это самое, — «качок» неуверенно хохотнул, — типа привидения.

В следующий миг он убедился, что имеет дело со вполне реальным человеком. Комбат нанес один из тех ударов, которые не опрокидывают противника назад, а заставляют его сложиться, скорчиться. Удар ногой под правое ребро, в область печени.

Потом, подскочив вплотную, удержал охранника за рубашку на груди, рубанул ребром ладони по основанию шеи. И только тогда осторожно опустил на пол тяжелую кучу костей перевитых мышцами.

Перевел дух, присмотрелся к двери. Замочки в каютах хлипкие — рассчитаны на мирных отдыхающих. Достав пистолет, Комбат дважды выстрелил в замок. После второго выстрела дверь приоткрылась сама. Распахнув ее кулаком, он ворвался в каюту.

Ноги Меченого торчали из иллюминатора Еще секунда и самый привилегированный из пассажиров «Грибоедова» успел бы свалиться в воду. Не судьба — крепкие руки втащили хозяина «фирмы» обратно. Он почти не пытался сопротивляться, силы были слишком неравными.

Увидев Комбата, бывший шеф не проявил особого удивления. Воскрешение из мертвых ничуть не поразило его, в отличие от охранника он явно не исключал такой возможности.

Комбат попросил появившегося Виктора втащить «качка».

— Интересных ты себе подобрал компаньонов, — по осторожным движениям человека в темных очках Меченый сразу определил, что тот совершенно слеп.

В дверь пролез Удовиченко с камерой наперевес.

— Запечатлеть на память? — криво усмехнулся Меченый.

Глядя в непроницаемое, будто высеченное из камня лицо Рублева, он пытался прочесть свою участь. Комбат обернулся к репортеру:

— Выруби пока камеру и подожди в коридоре.

— Не хочу я там маячить один. Мы так не договаривались.

— Здесь ты можешь услышать кое-что лишнее, — объяснил Комбат. — А это гораздо опаснее, чем поторчать с той стороны двери.

— Секунду, сейчас мы все выясним… Пожалуйста, я могу закрыться в ванной. И еще душ открою, чтобы ты не сомневался.

— Ладно, иди.

Виктора Комбат посадил на пороге — вслушиваться в тишину коридора.

Настала пора задавать вопросы.

— Это ты отдал приказ насчет Риты? Учти, перед тем как взлететь на воздух, депутат меня здорово просветил. ;

— Не знаю, что он там сказал, когда тряслись поджилки. Насчет убийцы поинтересуйся у следственной бригады. Они собрали достаточно материала.

— Пока я хочу уточнить заказчика. Если ты думаешь, что я намерен вести светские беседы, угощать тебя сигаретами, то ошибаешься. С бандитами я долго не разговариваю.

Тридцати секунд в полной воды раковине хватило Меченому с лихвой — он уже перестал пускать пузыри. Когда Комбат выдернул его голову обратно, вода из рта и ушей хлынула на дорогой пиджак. Вытаращив глаза, шеф судорожно хватанул воздух и поперхнулся от жадности.

— Еще попробуем?

Меченый замахал рукой. Комбат оттащил его на прежнее место, толкнул в кресло.

— У меня.., к ней вопросов не было, — человек с родимым пятном хватался за шею, словно его только что вынули из затянувшейся петли. — Я ценил ее работу.

Наверху над головой слабо простучали чьи-то шаги и затихли. В любой момент в каюту мог сунуться кто-то из «сотрудников», и Меченый получал пусть маленький, но шанс.

— Мне не оставили другого выхода;

— Кто?

— Человек из ФСБ. Я о нем ничего не знаю, все дела с ним вела Рита.

— Кто-то из бывших сослуживцев отца?

— Не знаю. Он потребовал, чтобы я убрал ее, если не хочу неприятностей со службой безопасности. Рита попыталась его шантажировать, а эти люди такого не прощают.