Добро пожаловать в ад

Она явилась, одетая в старые джинсы и трикотажную рубашку — естественно, не навороченные и не от какого-то модного дизайнера, предлагающего одежду из «чистого хлопка» или из чего там ее делают, — словом, ничего общего с тем, что носила Карен. Все это были вещи, которые, не глядя, вытаскиваешь из шкафа и в которые влезаешь, когда вечером вдруг похолодает.

— У меня есть «Бекс» и еще «Будвайзер»[19], — сообщил я. — Выбирай.

— Послушай, есть надежда, что, выбирая пиво, ты когда-нибудь сдвинешься с этой буквы алфавита? — хихикнула она.

— А для чего?

— Тогда «Бекс».

Я вручил ей банку с пивом, другую открыл для себя. Но, когда я, захлопнув дверцу холодильника, повернулся к Эми лицом, она едва не поперхнулась, и я с опозданием вспомнил, как выглядит моя физиономия.

— О, я ведь еще не рассказал тебе о захватывающих приключениях прошлого вечера, верно? — спохватился я.

Эми протянула руку, осторожно потрогала кончиком пальца кожу у меня под глазом, потом скривилась и слегка отодвинулась.

— Но это же ужасно, Линкольн! — выдохнула она.

— И не только с виду, можешь мне поверить.

— Расскажи, что произошло.

Мы вернулись в гостиную, устроились на диване, я отхлебнул из банки пива, а потом рассказал Эми о том, что произошло двадцать четыре часа назад. Когда я добрался до той части своего повествования, главную роль в которой играл Тор, ее и без того встревоженное лицо стало совсем мрачным.

— Так Тор тоже в этом замешан? Тот же Тор, благодаря которому люди исчезают, словно по мановению волшебной палочки? Он это делает так, словно… словно это его работа.

— Собственно говоря, это и есть его работа, — мрачно кивнул я.

— Не смешно, — обиделась Эми.

— Это точно, — вздохнул я.

— Но если полиция свяжет тебя с ним, Линкольн…

— Да уж… представляю себе. Однако, если честно, в данный момент Тор беспокоит меня куда меньше, чем мой приятель — частный детектив из Индианы. Кто-то ведь послал ему по почте десять кусков, причем от моего имени, Эми. Неплохое вложение капитала, верно? И вот теперь я спрашиваю себя, какую прибыль он рассчитывал получить, вкладывая их таким образом.

— Увидеть тебя за решеткой, — предположила Эми.

— Примитивно, — пожал плечами я.

— Зато верно.

— Не знаю, Эми. Если бы речь шла об убийстве Алекса Джефферсона, тогда во всем этом был бы какой-то смысл. Кто бы ни убил его, он тем самым сбил бы копов со следа, направив их в другом направлении. Но ведь сын Джефферсона покончил с собой.

— Однако между этими событиями явно существует связь. Если тебя можно обвинить в смерти его сына…

— То уж отца и подавно, — закончил за нее я, и снова у меня возникло ощущение, что рот и горло забила сухая трава.

Эми молча встала, вышла на кухню и какое-то время спустя вернулась, держа в руках еще две банки пива. Так прошло не меньше часа — мы просто сидели на диване, потягивая пиво, и говорили, говорили о Торе, Тардженте и Джефферсоне. Мы нравилось разговаривать с Эми. Мне это было необходимо. Она успела стать частью моей жизни, тем человеком, который всегда окажется у меня под рукой, если мне понадобится обсудить что-то серьезное, и от которого есть надежда получить совет получше, чем может дать эхо, отражавшееся от стен моей пустой холостяцкой квартирки. Видит бог, я довольствовался этим достаточно долго, и хотя я бы мог бы и дальше это делать, однако теперь меня это уже не удовлетворяло. Я не столько видел, сколько чувствовал ее возле себя, ощущал ее присутствие настолько ясно, что иной раз мне доставляло немало трудностей сосредоточиться на том, что я говорю, мои мысли упрямо старались свернуть в другую сторону, я то и дело отвлекался, косил глазами на соблазнительный изгиб ее бедра или незаметно втягивал ноздрями аромат ее духов.

Вот и сейчас: она спросила меня о Тардженте, но я перебил ее:

— Кстати, когда ты вчера вечером пыталась втолковать мне, что между нами речь может идти только о дружбе, я был уже на полпути к тому, чтобы поцеловать тебя.

Глаза у Эми стали круглыми.

— Ух ты! Несколько неожиданный поворот темы!

— Извини.

Мы немного помолчали. Потом она спросила:

— На полпути, говоришь?

— Может, даже ближе.

— Проклятье! Если бы я говорила помедленнее… — Эми рассмеялась, но я почувствовал в ее смехе какую-то неловкость.

— Наверное, мне не следовало это говорить, — раскаялся я. — Но ты, казалось, была твердо намерена придерживаться того вывода, к которому пришла, пока я был в Индиане. Впрочем… возможно, ты права.

— Возможно, я права? А я-то решила, что это было твое решение, Линкольн!

— Знаю. Но с каких это пор у тебя вошло в привычку ценить мои интеллектуальные решения? По-моему, у тебя всегда это получалось намного лучше.

Эми открыла было рот, собираясь что-то возразить, потом осеклась и помотала головой.

— Что? — поинтересовался я.

— Да так… интересное совпадение по времени. Вспомни, не успела я обмолвиться, до какой степени меня напрягают наши с тобой, мягко говоря, довольно странные отношения, как тебе тут же приходит в голову попытаться их изменить. Проклятье, знай я только, что из этого хоть что-то выйдет…

— Ну, это вовсе не потому, что ты тогда расстроилась.