Добро Наказуемо

Во Франкфурт прилетели в средине дня и поразились громадности аэропорта. Из самолёта вышли через рукав-коридор и потом перемещались на транспортёрной ленте, эскалаторах и вышли в громадное здание, где настоящие самолёты начала и средины века были подвешены на несущих фермах и выглядели как ёлочные игрушки.

Зеркала, переходы, эскалаторы создавали впечатление целого города, что и было на самом деле. Позже Котики узнали, что франкфуртский аэропорт принимает боле ста тысяч пассажиров в день и является самым большим в Европе. Но несмотря на это строится второй терминал и расширяется транспортный узел. Ещё более удивительным оказалось, что никаких таможенных деклараций не пришлось заполнять, да и таможенного досмотра не производилось.

Перед отъездом Семён сообщил в социальную службу, когда они прилетают и думал, что их кто-то встретит. Они постояли минут десять, но никто к ним не подходил.

— А как они могут нас найти, когда здесь тысячи человек снуют.

Давай мы у кого-то спросим.

— Я же немецкого не знаю.

— Спроси на английском, — пошутил Семён.

Мимо проходил человек в какой-то форме и Вера, смущаясь, сказала:

— Excuse me please (Извините пожалуйста)

Мужчина остановился и с улыбкой ответил:

— I listen tо you (Я Вас слушаю).

— Мы прилетели из Украины на постоянное жительство в Германию и не знаем, что нам делать и куда идти, — с трудом подбирая английские слова, и боясь что её не поймут и перебьют, выговорила Вера.

Но мужчина внимательно слушал, стараясь понять, что ему говорят.

— Komm Sie (Идемте со мной), — сказал он и повёл их, постоянно оглядываясь, не отстали ли они.

Он подвёл их к застеклённой будке.

— Вам сюда.

— Danke, danke, — поблагодарил Семён, обрадовавшись, что может это сделать по-немецки.

На стеклянной будке большими буквами обозначалось: SOZIALAMT, а внутри сидела женщина средних лет, которая с улыбкой недослушала Верину тираду на английском и попросила документы. Семён протянул ей бумаги и паспорта, и женщина куда-то позвонила, а затем объяснила:

— Возьмите такси и езжайте в гостиницу «Карлтон». Возьмёте у водителя квитанцию и вам через несколько дней оплатят проезд, а завтра к девяти утра вам необходимо прибыть в Центральную городскую социальную службу.

Она им дала карту города со всеми видами транспорта, указала на гостиницу и на Социаламт, взяв их на карте в кружочек и пожелала счастливой жизни в Германии. Маргарита, выспавшись в самолёте, сейчас не давала родителям покоя: что это, зачем это, куда мы поедем и т. д. Семёна и Веру шокировала любезность и внимание, какое им оказали работник аэропорта и в социальной службе. Они представляли себе неулыбающиеся, а иногда и враждебные лица в наших конторах, справочных, учреждениях и пытались их сравнить с увиденными только что. Но времени думать об этом не было и сравнение с НАМИ будет у них продолжаться ещё не один год, пока они наконец, не поймут, что сравнивать нельзя, попросту некорректно сравнивать. Семён позже говорил, что сравнивать наш образ жизни с их, всё равно, что сравнивать медведя с крокодилом, или попугая с китом.

Такси вела молодая женщина, которая подвезла их к гостинице, помогла выгрузить багаж, выдала квитанцию и укатила.

В гостинице, находящейся рядом с вокзалом, их ожидали и сразу же выдали ключи от комнаты на третьем этаже. Пришлось привыкать ко многому непривычному. Даже тому, что если немцы указывали на второй этаж, то на самом деле это был третий, а первый считался нулевым или этажом на земле. Ещё длительное время русскоязычные эмигранты переспрашивали друг друга о том, по какой терминологии говорят, указывая на этаж — европейской или русской. Комната, предоставленная семье Котиков, считалась трёхместной, но явно не соответствовала своему названию и была довольно тесной. Тем не менее, в ней находилась кабина с душем и туалетом, что их устраивало. Ковровое покрытие пола, по-немецки «Teppich», имело неприятный запах, так как было чем-то залито и образовалось большое грязное пятно. Постельные принадлежности тоже были, мягко говоря не первой свежести и напоминали Семёну те, из-за которых пришлось вести полемику в вагоне при поездке на Украине.

— Видишь, Сеня, не всё и у немцев так аккуратно и чисто, как мы думали.

Но позже Семён узнал, что гостиница принадлежит иранцу или турку и подчёркивал это Вере.

— Но всё равно, раз в Германии, нужно всем веси себя так, как принято в этой стране.

— Да, конечно, ты права, — соглашался Семён с женой.

— И нам в том числе.