Добро Наказуемо

Сколько раз к горечи безотцовщины примешивалась обида, когда ему ставили это в укор. То не включат в делегацию за границу, то откажут в награде. А он старался изо всех сил проявлять лояльность к власти, восхваляя её в своих произведениях. «Прилипала», — вспомнил Раевский Бессонова. И только много позже понял он, что тот был прав. Его отец воевал и погиб за то чтобы сын имел право оставаться самим собой и не прилипал к чужой заднице. А он…

Раевский отпечатал три экземпляра и все три подписал своим Паркером. Перевёл регистр на английский язык и стал переводить своё стихотворения. Работа подвигалась медленно, черновик перевода он отложил в память компьютера и сделал заголовок нового стихотворения:

"Прилипала".

Жёсткие строчки самоосуждения проявлялись на дисплее. Раевский напрягся, как борец во время схватки, и уже заканчивая писать, почувствовал острую боль в голове и его начало тошнить. Он из последних сил поднялся, лёг на диван и потолок поплыл в сторону, наклонился и почернел.

Марина зашла в прихожую и уловила неприятный запах. Заглянула в комнату и увидела лежащее на полу тело отца. Первая мысль была, что он мёртв. Наклонилась, взяла кисть, прощупала пульс: жив!

Увидела рвоту возле головы и небольшую лужу мочи внизу. Поняла — инсульт! Бросилась к телефону.

Скорая приехала так быстро, что она только успела убрать, а вытереть не успела. Бригада врачей работала с отточенной чёткостью, ни одного лишнего движения. Положили на носилки, поставили капельницу и бегом к машине. Марина только спросила:

— Куда вы его отвезёте?

— Вызываем вертолёт и отправим в Униклинику во Франкфурт.

— Я могу с вами?

— Нет, всё узнаете в справочном Униклиники.

Скорая уехала, а Марина зашла в квартиру, взяла тряпку и плача навзрыд, стала вытирать пол. Она даже не закрыла наружную дверь и услыхала чьи-то торопливые шаги. В комнату вошла Ядвига.

— Марина, родная, что случилось? — но Марина рыдала и не отвечала, — успокойся, давай сядем.

Она взяла Марину за плечи и усадила в кресло. Села рядом, потом налила в стакан газированной воды и подала Марине. Та сделала глоток, поперхнулась, закашлялась, сделала ещё пару глотков и вытерла слёзы салфеткой поданной ей Ядвигой.

— За что Меня Бог наказывает? Сплошные похороны. Муж, мама, а теперь вот отец.

— Не волнуйся, что с ним?

— Инсульт.

— Сегодня у нас делают успешные операции, а может даже и терапия поможет.

— Но за что меня так, если есть Бог?

И Марина вдруг увидела плачущего мужчину, выпрашивающего у неё деньги за свой же автомобиль, и девушек, которых она вела на продажу в рабство, и телевизионный экран, в котором лежали задушенные девушки. И она закричала голосом, полным безумия:

— Есть, есть Бог, и правильно он меня наказал! Я дрянь, дрянь! — и она завыла, как раненая волчица.

— Успокойся, выпей таблетку, — и Ядвига почти насильно дала ей сильный препарат.

Кто-то позвонил в дверь. Ядвига открыла и увидела полицейских.

— Здесь что-то случилось? Спросил один из них.

Ядвига объяснила ситуацию и они ушли.

— Марина, разденься и ляг на кровать. Ты будешь спать до утра, а Светочку я заберу к себе.

Ядвига помогла Марине раздеться, уложила её в кровать, намочила полотенце и вытерла заплаканное лицо.

ЭПИЛОГ

Раевский выжил. Выжил благодаря высокому уровню медицины, и золотым рукам врачей. Марине, врачи сказали, что выжил он благодаря тому, что его быстро привезли, сразу сделали трепанацию черепа и откачали кровь разрушающую мозг. Опасность повторного инсульта миновала, но к нему пока нельзя. Будет жить, но сократится жизненная активность.

Марина сама была нездорова. Её поразила глубокая депрессия, и Ядвига прилагала максимум усилий, чтобы вернуть Марину к нормальному состоянию. Когда врачи разрешили посетить Раевского, Марина спросила его, нужно ли ей сообщить о его болезни его родственникам, но он категорически запретил, и сказал, что сделает это сам, когда сможет подняться. Он только волновался, не узнает ли его нынешняя жена Маринин телефон и не станет ли она её беспокоить.

— Фамилию и адрес твой она не знает.

— Значит, и не узнает телефон.

Выздоравливал он медленно. Врачи долго не разрешали ему лететь самолётом домой, и он постоянно жил рядом с Мариной и внучкой.

Деятельное участие в его судьбе приняла Ядвига и между нею и Раевским завязался роман. Он развёлся со своей женой и в четвёртый раз женился на Ядвиге.

Марина экстерном закончила университет и её пригласили на работу в крупную фирму, занимающуюся торговлей со странами во всём мире.

Она переехала жить во Франкфурт и вышла замуж за немца, хозяина сети аптек, на пять лет моложе себя. О прошлой жизни она стала забывать и, слава богу, ей об этом не напоминают. Картины она оставила Ядвиге с отцом, но предупредила, что может случиться так, что с ними придётся расстаться.

КОНЕЦ

Примечания

Надо отметить, что первое время приём евреев на ПМЖ в Германию и зачисление их в члены общины был либеральным. Этому способствовал авторитет Игната Бубиса, председателя Центрального совета евреев в Германии, мультимиллионера и бывшего узника Освенцима.