Добро Наказуемо

– Я за десять дней после операции похудел на двенадцать килограмм. Я сейчас ем, но вес не набираю. Они кормят здесь некалорийной пищей, да и не люблю я немецкую кухню. Кстати, ты наверное, не обедала? – Марина кивнула головой, – вот и хорошо. Идём в ресторан, здесь рядом, я попью куриного бульончика, а ты поешь, что захочешь. Пойдём через парк, немного дальше, но гораздо приятней.

Дорожка пошла круто вниз и перешла в лестницу. Рыжие белки перебегали дорогу, останавливались и подбегали к ним.

– Их люди балуют, вот они и попрошайничают. Забыл тебе сказать, что ты дважды вдова.

– Как, почему? – Марина остановилась.

– Неделю, или чуть больше, Соколов ехал из аэропорта, врезался в столб, и автобус в лепёшку.

– Как ты узнал?

– Я привык, что ты не задаёшь вопросов, но сейчас отвечу – в газете прочитал, там не указали фамилию, но я почувствовал, что это он, и послал своего коллегу узнать, и моя догадка подтвердилась.

– Он же не пил за рулём. Я точно знаю.

– Зачем ему было пить? У него своя дурь лилась через край.

– Странно всё это, – сказала Марина и спохватилась, что сказала лишнее.

Шеф посмотрел на неё длинным взглядом и ничего не сказал. А что ему было говорить. Рассказать Марине, что это он организовал

"странную" смерть Соколова? Вернее не он, а Костя. Заплатили хорошо

Жанне, а дальше всё пошло по сценарию. Очень многого не мог говорить ей шеф. Он ещё раз убедился в уме и проницательности Марины, но то, что она сказала, говорило и о том, что он, профессионал, натолкнул её на эту мысль, совсем не профессионально.

Марина тоже не знала, зачем он это сказал. Чтобы запугать её? Ему этого не нужно, он и так знает, что она понимает, что движением пальца он может её уничтожить. Но она нужна ему. Да, пока нужна. Они шли молча, понимая ход мыслей друг друга. Вышли к минеральному источнику, ограждённому камнем и внутри превращённому в фонтан. По бокам стояли длинные сооружения с ванными комнатами и процедурными кабинетами. На большом щите на немецком и английском языках написали историю источника и фонтана, послужившим образованию здесь города и курорта. Перешли дорогу и Марина обратила внимание на вывеску, бросившуюся в глаза, на которой красовалась неоновая надпись:

"Restaurant Odessa".

– Вот здесь можно и поесть. Ресторан держит внук моряка, сбежавшего от большевиков с Врангелем.

Ресторан оказался небольшим и уютным. В вестибюле висела увеличенная фотография красавца в морской форме Российского императорского флота капитан-лейтенанта Шлезвинга Андрея Андреевича, датированная 1912 годом, а на противоположной стене так же увеличенная фотография его же, но уже с погонами капитана первого ранга и снятая через 9 лет. Если на первой фотографии изображался молодцеватый, бравый офицер, то со второй на посетителей ресторана смотрел уставший, убелённый сединами, но по-прежнему красивый мужчина. Стены самого ресторана украшали фотографии видов Одессы и

Севастополя. На отдельном стенде висели фотографии знаменитых посетителей. Кого здесь только не было! Шахматист Алёхин и писатель

Куприн, премьер-министр временного российского правительства

Керенский и композитор Рахманинов, певец Шаляпин и шахматист

Каспаров, и многие другие россияне, для которых маленький ресторан в центре Европы заменял ненадолго родину. Здесь всё напоминало о ней: и меню, и посуда, и одежда официантов и, кажется, сам воздух был русским.

Рассмотрев эти реликвии, достойные любого исторического музея,

Марина и шеф сели в углу противоположном наружной стене.

– Я всегда здесь сажусь, чтобы не видеть в окнах проезжающие автомобили, – сказал шеф.

– Чувствуешь себя в Одессе? – засмеялась Марина.

– Мы действительно в Одессе.

Подошёл официант, положил два меню в кожаных тиснёных переплётах.

– Заказывай себе, что желаешь, а мне пожалуйста, как всегда – куриный бульон.

Марина стала рассматривать меню, написанное на русском и немецком языках.

– Глаза разбегаются, не знаю что заказать. Что Вы посоветуете? – спросила она у официанта.

– На первое украинский борщ с пампушками, а на второе бефстроганов с жаренной картошкой.

– Полборща и вот – вареники с вишнями, а запить – компот из чернослива.

Официант ушёл.

– Кто тебя оперировал?

– Тебе его имя ничего не скажет. Профессор Циплер.

– Почему, я слышала о нём, что это один из лучших кардиохирургов.

– Он еврей. Интересно, что та клиника принадлежит евангелической церкви, а лечатся в ней и работают люди разных национальностей и вероисповеданий. Расскажу тебе забавный случай. После реанимации перевели меня в палату. Я уже с трудом, но мог сидеть на кровати.