Добро Наказуемо

Запада благополучно.* * Вот, кажется и всё, о чём я хотела Вам написать. Извините за сумбурное письмо. Всего Вам самого наилучшего, до свидания, с уважением – Ваша дочь Марина.* ***P**.**S**. Звонить мне лучше вечером после 18-ти, а если надумаете приехать, я могу Вас встретить. О жилье не беспокойтесь, будете устроены так, как Вам будет удобно".*

Марина написала свой телефон и адрес, запечатала письмо и подумала о том, что если сейчас его не отправит, то не отправит никогда. Она вышла из дому, пошла к главному корпусу санатория, в автомате купила почтовую марку и опустила конверт в почтовый ящик.

На душе стало легко, как будто рухнула преграда, разделявшая её много лет с отцом.

Войдя в зал суда, Сёмён увидел адвоката Бамберга, сидящего за отдельным столом и молодую женщину, видимо, секретаря суда. Бамберг позвал Семёна и усадил рядом с собой, а из боковой двери вышел прокурор и сел в противоположной стороне от адвоката. В зале, рассчитанного человек на пятьдесят, сидело человек пятнадцать В первом ряду сидели двое мужчин, лицо одного из них Семёну показалось знакомым и он понял, что это тот самый полицейский, который направил на него пистолет, второго он не узнал и не мог узнать, так как фактически его лица не видел. Семён нагнулся к уху Бамберга и спросил:

– А где другие полицейские?

– Это потерпевшие, а остальные будут свидетелями.

Посреди зала компактно уселась вся бригада, а Вера сидела одна в третьем ряду. В последнем ряду Семён увидел Галку-давалку и удивился, как она узнала дату и время назначения суда. Просто он сейчас думал о другом, иначе бы вспомнил, как один из членов его бригады рассказывал коллегам, скабрезную историю:

– Летал я на этой Галке, как на самолёте, – и все смеялись, а когда подошёл Семён, рассказчик умолк.

В зале сидели ещё два человека, и когда Семён спросил о них у адвоката, тот сказал, что, наверное корреспонденты. Вдруг секретарь суда встала и громко, торжественно, как будто шёл Нюренбергский процесс, провозгласила:

– Aufzustehen, das Gericht geht! (Встать, суд идёт!)

В зал вошёл, сильно хромая, пожилой мужчина в судейской мантии и шапочке. Семён подумал: "Этот Фриц явно пострадал на Восточном фронте во время Второй мировой." Он был недалёк от истины: судья

Клямер летал в ту войну на истребителе F-190, имел на своём счету 16 сбитых советских самолётов, 4 английских, и сам в 1943 году был сбит и ранен в ногу американским истребителем, сопровождающим армаду летающих крепостей. Уже много позже Клямера узнали по обе стороны океана после того, как в газетах опубликовали, что бывший американский пилот Грахольски, сбивший самолёт Клямера, и Клямер нашли друг друга, подружились и ежегодно встречались, отмечая тот злополучный день. Работал Клямер последний год и для своих семидесяти выглядел очень неплохо.

– Нам повезло, – шепнул Бамберг Котику, – это лучший судья в городе и очень справедливый.

Лучший судья ударил молотком по специальной наковальне из твёрдого дерева и объявил, что суд по претензиям со стороны полиции к гражданину Украины Котику и со стороны Котика к полиции объединён в одно дело, объявил состав суда, присутствие пострадавших и ответчиков, и начались прения сторон.

Первым выступал прокурор, который начал издалека и понёс рассказывать, что Германия за свою историю переживала очень много нападений: на неё нападали и средневековые варвары и… Его перебил судья:

– Господин прокурор, вы перепутали зал суда с восьмым классом средней школы, а суд с уроком истории. Прошу Вас, пожалуйста ближе к делу.

Прокурор стал говорить о том, что полиция зафиксировала возможное вымогательство денег со стороны Котика у покойного гражданина

Соколова и сделала засаду из четырёх человек, чего оказалось мало, и

Семён увидел, что судья улыбнулся, а двое предполагаемых корреспондентов, что-то отметили в своих блокнотах. Прокурор начал говорить о русской мафии, переполнившей немецкие горда и Клямер опять прервал его:

– Господин Бирлац, вам, как государственному обвинителю следует знать, что мафия – это когда преступный мир срастается с властью, а у вас есть доказательства, что в данном случае такое произошло? Если да – продолжайте, если нет – говорите о сути дела.

– Господин судья, русская мафия в данном случае, просто метафора,

– и судья опять улыбнулся, а газетчики взялись за блокноты.

Прокурор продолжал рассказывать о том, как владеющий приёмами восточных единоборств, бывший советский десантник разбрасывал франкфуртскую полицию, чем серьёзно нарушил закон, и нанёс значительные травмы двум полицейским, и поэтому заслуживает наказания лишением свободы, сроком четыре с половиной года. Что касается претензии Котика к полиции, то её необходимо отменить.

Затем выступил с речью адвокат Котика Бамберг. Он также начал с того, что правительство его страны, приняло решение компенсировать еврейскому народу жертвы, понесенные им во время Холокоста тем, что принимает на своей территории евреев. И Бамберга перебил судья: