Одобрительно наклонив голову, она подошла к большой стене с окнами и выглянула наружу. Было темно, но город всегда оставался освещенным, как звезды в ночи.
— У тебя есть жалюзи?
— Есть. Ты хочешь, чтобы я их опустил?
— Нет.
Проводя пальцами по стеклу, Тейлор наблюдал, как Джуд осматривает квартиру, втайне желая, чтобы ей понравилось это место,
— Не хочешь ли чего-нибудь выпить?
— Почему ты ведешь себя так официально?
— Я?
Ее глаза встретились с его.
— Да. Ты мне больше нравился, когда говорил о Барреттах как о вещах, а не людях.
— Я Барретт.
— И все же я все равно пришла сюда. — Джуд подошла к открытой двери. — Это спальня?
— Да.
— Я бы хотела пиво и кока-колу.
— Джек Дэниелс подойдет?
— Я выпью вина. Красного, — ответила она и исчезла в спальне. Тейлор перестал пытаться понять ее еще на вечеринке, так что ее предпочтения в напитках его не удивили.
Потребовалось несколько минут, чтобы понять, какую бутылку он хочет открыть. Сделав это, он налил им обоим по бокалу каберне и присоединился к ней в спальне. Он остановился в дверях, когда обнаружил ее спящей на его кровати.
— Джуд? — Он подождал несколько секунд, прежде чем повторить попытку.
— Джуд, ты не спишь?
Подойдя к ближайшей к ней стороне кровати, он поставил бокалы на ночной столик и опустился перед ней на колени. Ее глаза были закрыты, а дыхание было ровным и спокойным. Ее пальто было брошено на стул у окна, а ботинки валялись на полу. Зеленые перчатки все еще прикрывали ее руки, поэтому он осторожно снял их, одну за другой, и положил рядом с ее пальто, прежде чем пойти за одеялом, чтобы укрыть ее.
Прихватив с собой бокал вина, он сел в кресло. Снаружи свет обеспечивал достаточную видимость, чтобы разглядеть ее в темной комнате. Ее маленькая фигурка лежала, свернувшись калачиком, на боку. Губы были сжаты. Волосы разметались по подушке. Он наблюдал за ней, желая узнать больше.
Он уже давно никого не приводил в свою квартиру, и прошло еще больше времени с тех пор, как кто-то был в его постели. Но он находил этот диссонанс освежающим по сравнению с монотонной скукой его повседневной жизни.
Это было самое живое, что он чувствовал за всю свою жизнь. Это вызывало привыкание. Эксцентричная молодая женщина тем более. Она нарушила его покой, и когда он смотрел, как она спит, ему нравилось то, что она заставляла его чувствовать.
Ему нравилась
Глава 3
ТЕЙЛОР РАЗБУДИЛ ЗАПАХ яичницы с беконом. Когда он открыл глаза, снаружи все еще было темно, и его тело замерзло. Он нагнулся вперед в кресле и провел руками по лицу. Кровать была не застелена, а одеяло скомканным.
Встав, он подошел к двери и посмотрел в сторону кухни. Она стояла к нему спиной и жарила яичницу на сковороде.
— Доброе утро, соня.
Она не смотрела на него, и он не знал, как она узнала, что он здесь, он слегка улыбнулся и присоединился к ней.
— Так ли это?
— Доброе или утро?
— Оба. И то и другое.
— И то и другое, — ответила она, поворачиваясь, чтобы поприветствовать его с гораздо более бодрой улыбкой, чем у него, прежде чем вернуться к приготовлению яичницы.
Взглянув на часы, он зевнул.
— Сейчас половина третьего ночи.
— Мне нравится это время суток. Мне нравится бодрствовать, когда весь остальной мир спит. Так спокойно. Не нужно ни с кем разговаривать.
Пока он смотрел на ее спину, на тело, покрытое мятым зеленым хлопком, ему хотелось спросить ее о разговорах, таблетках, суматохе, от которых она пряталась. Но он этого не сделал, потому что ему это нравилось. Это было бы эгоистично, ему нравились ее секреты и капризы. Ему нравилось, что она готовила в его доме.
Поставив перед ним тарелку с едой и вилку, она спросила:
— Кофе?
— Нет, спасибо. — Он взял вилку и поднял глаза.
— Спасибо за еду.
Она наклонилась вперед, подперла подбородок руками и уставилась на него.
— Не за что. А теперь перестань быть таким серьезным, Хейзел. Ты заставляешь меня чувствовать себя неловко.
Он откусил несколько кусочков, а затем спросил:
— Ты не ешь?
— Я не голодна. Хочу спать. Я возвращаюсь в постель. — Она прошмыгнула мимо кухни, прямо мимо него.
— Почему ты не ешь?
Она крикнула из спальни:
— Я приготовила это для тебя.
Он откусил еще кусочек и проглотил. Затем спросил:
— Так значит ли это, что мы теперь друзья?
— Друзья. Официально.
Это заставило его улыбнуться. Он закончил есть и вернулся в спальню.
Когда он вошел, он снял брюки и рубашку на пуговицах, в которой заснул, оставшись в майке и боксерских трусах.
— Ты будешь спать рядом со мной, Хейзел?