До последнего слова

– Сэм, – строго начинает Сью, и я стискиваю пластилин в ладони. – А другие таблетки ты тоже бросила пить?

– Нет, Сью, на такое я бы не решилась.

Хорошо помню свое состояние до того, как мы нашли подходящий препарат. Я зацикливалась на какой-нибудь фразе учителя, или девочек из «Восьмерки», или на услышанной по телевизору новости – поводом могло послужить что угодно. Я хорошо понимала, что мои мысли совершенно иррациональны, но вслед за одной появлялась другая, а потом еще одна – и, когда они начинали закручиваться в мучительную спираль, я полностью теряла над ними власть.

Это был настоящий кошмар. Я кричала на родителей. Капризничала и сердилась, как шестилетний ребенок. Постоянно чувствовала усталость, потому что попытки сохранять активность и не обращать внимания на водоворот мыслей в голове отнимают немало физических и душевных сил. Таблетки помогают мне оставаться собой, контролировать эти спирали. И я ни за что бы не согласилась вернуться к жизни без них.

– Тебе это правда так важно? – спрашивает Сью и, заметив замешательство на моем лице, уточняет: – Я про поэзию.

– Да. Это оказалось куда важнее, чем я думала.

Меня привлекает не только сама поэзия, но и все то, что ее сопровождает. Заинтригованные лица зрителей, когда я поднимаюсь на сцену. Слова Кэролайн о том, что с каждым стихотворением я пишу все лучше и лучше, что я обретаю свой голос. То, что стихи можно сочинять, даже когда плывешь по своей дорожке в бассейне.

Немалую роль играют и другие Поэты. Я чувствую прочную связь с ними. У меня разрывается сердце, когда Эмили рассказывает, что маме стало хуже. Стихи Сидни всегда поднимают мне настроение. А стихи Челси о бывших парнях – трогают до глубины души. «Уголок поэта» и впрямь изменил мою жизнь, как Кэролайн и предсказывала.

И теперь мне в разы сильнее обычного хочется рассказать Сью о той комнате. Мне совестно, что я до сих пор этого не сделала. Кроме мамы, она одна по-настоящему способна понять, что для меня оказаться там – то же самое, что нырнуть в бассейн, только она одна может представить, как меня умиротворяют слова на стенах.

Но обещание нарушать нельзя.

Видимо, Сью обращает внимание на выражение моего лица, потому что ее взгляд смягчается. Она начинает задумчиво постукивать своим механическим карандашом по колену – она всегда так делает, когда думает.

– Как насчет компромисса? – предлагает она. – У меня есть другое снотворное, которое я бы хотела тебе предложить. Совершенно новое. Оно действует практически мгновенно, но при этом быстро выводится из организма. Можно сделать так: ты будешь писать стихи до полуночи, потом принимать таблетку и спать по меньшей мере семь часов. Тогда ты сможешь и творить и высыпаться, чтобы мозг и весь организм получали необходимый отдых. Что скажешь?

Мне очень нравится этот план: он подразумевает, что можно писать, когда мне это потребуется. Но куда больше меня радует то, что сама Сью мне это разрешила.

– Отлично! – одобряю я.

Она склоняется над своими бумагами и выписывает мне рецепт.

– Принимать ежедневно, в полночь – можно и раньше, – инструктирует Сью и протягивает мне листок. – А теперь я должна тебе сказать кое-что очень важное.

Ох. Кажется, начинается.

– Сэм, твое состояние заметно улучшилось. Отчасти потому, что в твоей жизни произошли некоторые положительные изменения, но не менее важно и то, что мы подобрали эффективную схему лечения. Еженедельные сеансы психотерапии, лекарство от бессонницы, таблетки, помогающие бороться с навязчивыми мыслями и предотвращать панические атаки. И эту комбинацию нельзя менять по своей прихоти.

– Да, согласна.

– Давай договоримся: отныне сообщай мне о прекращении приема лекарств заранее, а не после. Хорошо?

– Да, конечно.

– Ну вот и славно. – Она выпрямляется в своем кресле и закидывает ногу на ногу. – О чем еще ты бы хотела мне рассказать? – спрашивает она, сложив руки на коленях. Украдкой бросаю взгляд на часы. Черт. До конца сессии еще полчаса. Как же медленно тянется время.

Вновь откидываюсь на спинку кресла и закрываю глаза.

– Об Эй-Джее, – спокойно говорю я.

– Это тот парень, которого вы с Кейтлин дразнили?

Молча киваю.

– Сколько это уже длится?

Подсчитываю в уме. С тех пор как Кэролайн впервые привела меня в «Уголок поэта» и познакомила с Эй-Джеем, прошло два месяца. Еще через месяц он сам спустился со мной в подвал. Неделю спустя он пригласил меня в гости и объявил нас «друзьями».

– В моем случае – пару месяцев. В его… нисколько, потому что я, как обычно, ухитрилась влюбиться невзаимно.

– С чего такой вывод? – спрашивает она.

– Мы просто друзья, – отвечаю я и вспоминаю, как он сегодня коснулся моей руки в школьном коридоре, и уголки моих губ невольно приподнимаются в улыбке. – Но он мне нравится. Он очень добр ко мне. Рядом с ним я чувствую себя… нормальной.

– Что ты подразумеваешь под нормальностью? – тихо спрашивает она тоном, располагающим к тому, чтобы я рассказала ей обо всем поподробнее.

Как же мне хочется поведать ей все.