До последнего (ЛП)

Она отправилась вслед за Бени, не оглядываясь, чтобы посмотреть, следует ли за ней Гаро. Ей тоже было все равно.

Небо стало кроваво-красным к тому времени, когда они подошли к городу достаточно близко, чтобы понять, что действительно что-то не так.

Птицы. Это из-за них. Сначала она подумала, что это Дайджаку. Их были сотни. Но когда Эндж подошла ближе, то увидела, что это чайки, которые заполняли небо и радостно кричали.

— Я слышал, что они так радуются только когда приплывают рыбацкие лодки, — сказал Гаро.

— Время кормежки, — сказал Бени.

— Они по всему городу, — сказала Эндж. — Не только в доках.

— Все это выглядит не очень хорошо, — сказал Гаро.

— Следуйте за мной, — сказал Бени. — Пригните головы и постарайтесь не попадаться на глаза. — Он повел их с дороги вверх по склону, петляя между скал и валунов, следуя тропой, известной только ему.

Эндж последовала за ним, стараясь не сломать лодыжку в темноте, все время высматривая Черепа и поглядывая на птиц. По какой-то причине она была бы счастливее, если бы это были Дайджаку. По крайней мере, она знала бы, в чем дело. Вместо этого в ней просто нарастало чувство страха.

— Земля внизу довольно взрыхлена, — сказала Бени, присев на корточки за валуном. — Не так давно этим путем прошло много лошадей. Направились к Северной дороге.

— Ты думаешь, это были Черепа? — спросила Эндж.

— Либо так, либо сбежало полгорода.

Гаро пожевал губами:

— У меня действительно плохое предчувствие по этому поводу.

Эндж и Бени проигнорировали его. Они продолжили путь в Анджон.

Вдоль склона горы, обращенного к городу, росла небольшая рощица деревьев, таких же высохших и корявых, как и вокруг Киесуна.

— Сюда, — сказал Бени.

Они двигались пригибаясь, стараясь не цепляться за ветки, по мере того как город к югу становился все больше. Они не потрудились соблюдать тишину — чайки производили более чем достаточно шума, чтобы заглушить приближение целой армии, — и Эндж не могла отделаться от мысли, что им следовало прийти всем, а не втроем.

В пятистах ярдах от главных ворот Эндж могла видеть чаек, рассевшихся вдоль городских стен и близлежащих крыш, в то время как другие кружили в вышине, прежде чем спикировать вниз и скрыться из виду.

— Никаких Черепов, — сказала Эндж.

— Да, — сказал Бени.

— Это хорошо, ага? — сказал Гаро.

— На стенах и у главных ворот должны быть Черепа, — сказал Бени. — Но там никого нет.

Гаро посмотрел в сторону города:

— Может быть, мы их не видим?

Эндж вздохнула:

— Если бы они там были, чайки не сидели бы на воротах и не гадили бы на стены.

— Кто-то что-то написал на воротах красной краской, — сказал Бени.

Теперь настала очередь Эндж вытянуть шею в сторону города:

— Я не могу разобрать, что там написано.

Бени потер лицо, глядя на город, и нахмурил брови:

— Я думаю, мы не будем пытаться тайно проникнуть внутрь.

— Слава Богам за это, — сказал Гаро. — Давайте вернемся к остальным.

Бени снова двинулся вниз по склону в сторону города.

— Ты идешь не в ту сторону, — крикнул ему вслед Гаро.

Эндж шлепнула его по затылку:

— Идиот.

Она последовала за Бени из рощи прямо к главным воротам. Пятнадцати футов высотой, они были когда-то выкрашены в черный цвет. Солнце, море и ветер превратили его обратно в пестро-серый, и от этого слова выделялись еще больше.

За их приближением наблюдали чайки, но стражники не появились, никто их не окликнул.

Эндж остановилась рядом с Бени примерно в пяти футах от ворот, Гаро следовал за ней по пятам:

— Что там написано?

— Не знаю. Насколько я могу судить, это не джиан, но я никогда не был силен в словах. — Плачущий Человек подошел к воротам и потрогал краску, затем понюхал свой палец. — Блядь.

— Что? — спросила Эндж, не желая знать.

Он оглянулся через плечо:

— Это кровь.

— Блядь. — Она даже предположить не могла, сколько крови понадобилось Черепам, чтобы покрыть ворота, чем бы ни было это послание. Не дружеское приветствие, это точно.

Бени толкнул ворота, и они начали двигаться. Эндж затаила дыхание, когда ворота открылись, страшась того, насколько все будет плохо.

26

Тиннстра

Киесун

Тиннстра вышла из Киесуна вместе с двадцатью тысячами солдат, плюс-минус. Все были пешими, потому что Дайджаку потопили мейгорские корабли, перевозившие всех их лошадей, и у большинства было меньше половины положенного им рациона, опять же благодаря Черепам. Это было катастрофическое начало, потеря половины их армии в первом сражении. Единственным хорошим моментом было то, что все они были вооружены до зубов.

Они ушли под покровом темноты и шли долго и упорно весь день. Приближались сумерки, и скоро им придется разбить лагерь на ночь. Им нужен был отдых, потому что завтра им всем снова придется сражаться.

Зорика и Аасгод возглавляли колонну, за ними следовали Тиннстра и Хасан, а Раласис в следующем ряду. Сначала Зорика протестовала, желая, чтобы рядом с ней была ее мать, но Тиннстра настояла. Зорика была королевой, Аасгод — королевским советником, и нужно было видеть, как они руководят. Тиннстра был всего лишь телохранительницей.

Телохранительницей с одним глазом.