До первого снега

Провожу ладонью по безупречно чистому столу, пальцами пробегаю по мягкой ткани толстовки, а затем скольжу по клавиатуре с подтёртыми от времени буквами на кнопках. Устаревший компьютер тут же отзывается на моё прикосновение гулким рычанием, а чуть позже и ярким светом, проснувшегося монитора. И если поначалу, меня пробирает от волнения и желания поскорее всё вернуть в исходное состояние, то уже в следующую секунду я забываю обо всём! Небольшой экран монитора являет моему вниманию подробную схему, как устроено зрение человека, но поражает меня не любовь Тео к анатомии, а то, что у парня есть свободный доступ в интернет. Из головы вылетает мгновенно, что я в чужой комнате и Тео может прийти с минуты на минуту. Бесцеремонно закрываю страницу с пугающими меня внутриглазными подробностями и захожу в популярную на родине социальную сеть, едва не прыгая от радости. Наконец-то у меня появилась возможность связаться с Ками и всё объяснить Пабло, с которым я даже не попрощалась. Но если сообщения от подруги тут же начинают выскакивать одно за другим, то от Пабло нет ничего.

«Обиделся?» — царапает по сердцу.

«Забыл?» — мотаю головой. Нет! Прошло всего несколько дней, а значит, я просто себя накручиваю. Первым же делом бегу на его страничку, мысленно проклиная медлительность местного интернет-соединения, но и там ничего интересного: Пабло не был в сети уже несколько дней. Нервно стучу по клавиатуре, поспешно набирая объяснение своему побегу, и даже не перечитывая отправляю. И лишь потом открываю переписку с Ками, но не успеваю разобрать и строчки.

Хлопок входной двери и громкие голоса на первом этаже словно ушат ледяной воды мгновенно приводят в чувство. Страх быть застигнутой в чужой комнате, да ещё и после позорного побега из школы, парализует. Дрожащими пальцами едва справляюсь с мышкой, закрывая окно браузера, а затем крадусь к выходу, оглушаемая стуком собственного сердца.

— Моя парка! — доносится радостный голос Тео, стоит мне выйти в коридор. — Дед, она дома!

Аккуратно прикрываю за собой дверь и, закусывая костяшку указательного пальца, гадаю, как незаметно спуститься.

— Ну, слава богу! — шумно вздыхает Анхель. — Тео, давай веди её ко мне, буду для порядка воспитывать. А ты, Дани, не стой: пакеты сюда ставь, а сам иди руки мой. Не ел же наверняка! Ну вот, с нами и пообедаешь.

Вот что значит: день не задался с самого утра. Теперь свидетелем моего позора станет ещё и Дани. И какого чёрта ему у нас понадобилось?

— Риты нет у себя! — пока в нерешительности стою возле лестницы, Тео уже сбегал на разведку в мою комнату.

— Странно, — и снова голос деда, а следом тяжёлые шаги.

— Я здесь! — перепрыгивая через ступеньку, несусь вниз. Лучше я сама появлюсь, чем меня застанут возле чужой спальни.

Чувствую, как горят щёки, а сердце отбивает бешеный ритм, но всё же решаюсь оторваться от созерцания деревянного пола и поднимаю взгляд: в конце концов, я просто воспользовалась интернетом, не побьют же меня за это!

— Я тебя потерял, Рита! — взволнованно начинает Тео и подбегает ближе, по привычке откидывая назад густую чёлку. — Что случилось?

— Ничего, — рассказывать о Сальваторе при всех не хочу, а что соврать, не знаю. — Просто…

— Просто не умеет она думать о других и точка, — отвечает за меня Анхель. Как всегда, резко и безжалостно.

— Это не так, — слова деда больно задевают за живое: я не такая!

— Обидел кто? — Дани внимательно смотрит прямо в глаза. Сегодня он кажется ещё более лохматым и каким-то озадаченным. Его по-мальчишески задорная улыбка, вчера не сходившая с лица, сейчас отчего-то вялая и натянутая.

— Нет, — бормочу под нос. Мне стыдно. Дани и так вчера видел меня жалкой, ни к чему ещё и сегодня слушать о моих злоключениях. Да и что он, простой автомеханик, сделает с Сальваторе? Правильно, ничего!

— Ты понимаешь, что Тео был за тебя в ответе, глупая? — с укором цедит Анхель, а потом немало удивляет, подойдя ко мне вплотную и заключив в свои огромные объятия: — Мы же волновались, девочка!

От старика пахнет сеном и машинным маслом. Щеку щекочет колючий свитер на его груди. Но тёплые, хоть и грубоватые ладони старика, волшебным образом согревают, окутывая спокойствием и верой, что всё будет хорошо.

— Если воспитательные меры позади, пойдёмте обедать!

— Погоди, Тео, — оживляется Дани и, подняв с пола два огромных бумажных пакета, протягивает их мне. — У меня вчера с собой просто денег не было.

— Что это?

— Вещи из магазина. Ты вчера, когда убежала, я попросил всё отложить, ну а сегодня с утра сгонял…

— Прости, Дани, я не возьму!

— Бери, Рита, — командует Анхель, выпуская меня на свободу. — Хватит мёрзнуть, да и Тео второй день без куртки. А деньги Дани я уже вернул, не переживай.

— Но, — пытаюсь сказать, что и от деда ничего не хочу принимать, но старик меня опережает: