До наступления темноты

– А как можно было сидеть и смотреть на то, что творил Норьега, – на все эти убийства, пытки, на продажность чиновников? Нужно было что-то предпринимать, и побыстрее. Оставив Зону, мы лишились всего. Мне так горько, что мы запросто отдали все, за что умерло столько людей. Вы меня понимаете, Ник?

Да, я ее понимал, однако не был уверен, что, продолжив этот разговор, смогу с честью выйти из него. Я встал. Пора заняться делом.

– Я вот о чем подумал. Завтра в четыре утра мне нужно быть рядом с домом Чарли, так что придется покинуть вас часов в десять вечера. И нам еще предстоит придумать, как я оттуда вернусь. – Я поднял с земли винтовку. – Вы ведь хотите получить ее назад?

– Конечно. Это единственный подарок, который я когда-либо получала от отца. – Кэрри не сводила с меня глаз. – Вы уже решили, как это сделаете – ну, напомните Чарли кое о чем?

– Есть пара мыслей… – Я оглядел вырубку и сделал следующий ход: – У вас осталась взрывчатка? Я видел фотографии…

– А вы любознательны. – Кэрри указала на вырубку за домом: – Там есть хибарка, в ней кое-что припрятано.

Я изумился:

– Вы хотите сказать, что оставили ее там? В сарае?

– Да бросьте. Где вы, по-вашему, находитесь? Здесь никто не станет беспокоиться из-за нескольких жестянок с взрывчаткой. Для чего она вам, кстати сказать?

– Хочу наделать побольше шума.

Я вгляделся в вырубку, но никаких построек не увидел, только сплошную зелень.

– Я отведу вас туда после того, как мы…

– Мам! Мам! Дедушка хочет с тобой поговорить! – позвала от дома Люз.

Кэрри рупором приложила ладонь ко рту:

– Сейчас, малыш. – Голос ее прозвучал озабоченно. – Мне надо бежать. – Выскочив из тени под солнце, она еще раз махнула рукой в нужную мне сторону: – Мимо не пройдете.

В конце концов я добрался до строения, больше всего походившего на деревенский нужник. Прямо под дверью его пышно разрослась трава. Сквозь брешь в двери я заглянул внутрь, но туалетного сиденья не обнаружил. А обнаружил я прямоугольные металлические контейнеры с выведенными по трафарету черно-красными надписями.

Вот это подарок: четыре контейнера, по восемь кило в каждом. Прочитать по-испански я ничего толком не мог, но самое важное усвоил. В контейнерах содержался 55-процентный нитроглицерин, концентрация отнюдь не маленькая. Удар пули запросто приведет к детонации этой штуки – в отличие от стандартной армейской взрывчатки, обладающей стойкостью к сотрясению.

Не без труда открыв дверь, я вошел внутрь, вытянул задвижку верхнего ящика и увидел на ней наклейку с датой: 01/99, указывающую, как я предположил, срок годности взрывчатки.

В голове моей созрел план – пристроить мою находку у ворот Чарли. Если я не сумею свалить мальчишку, когда тот выйдет из дома, то возьму его, пока он будет ждать у ворот в машине, – всадив пулю в это добро. Огневую позицию я оборудую там, где побывал вчера. Это даст мне хороший обзор дома и ведущей к воротам дороги.

Внутри металлического контейнера лежало пять стандартных шашек, завернутых в темно-желтую жиронепроницаемую бумагу, запятнанную кое-где несколько лет испарявшимся нитроглицерином. В воздухе густо запахло марципаном.

Я взял три шашки и побрел назад, к винтовке, по пути сдирая с них бумагу, под которой обнаружилось светло-зеленое, похожее на пластилин вещество. Миновав винтовку и патроны, я прошел еще двести шагов в направлении мишени и прислонил шашки к стволу толстого дерева. Затем вернулся на огневую позицию, лег и выстрелил в черный кружок. Прицел хорош: пуля вошла прямо над предыдущей.

Настал черед решающего испытания – и для прицела, и для взрывчатки. Взяв с собой винтовку, патроны и бутылку воды, я отошел примерно на 300 метров от шашек, лег, убедился, что ни Кэрри, ни Люз не приспела вдруг охота прогуляться, и прицелился в мишень, имевшую приблизительно тот же размер, что и грудная клетка человека.

Я еще раз оглядел все вокруг, прицелился и медленно, осторожно нажал на спуск.

Выстрел и грохот взрыва слились воедино. Земля вокруг взрывчатки словно бы вмиг высохла от жара вспышки, и взрывная волна распылила ее, образовав облако метров десять высотой. Дерево пострадало сильно, но все же устояло, что при его размерах было и неудивительно.

– Ни-и-ик! Ни-и-ик!

Я вскочил на ноги и махнул рукой бежавшей от дома Кэрри.

– Все в порядке! В порядке! Просто проверка.

Увидев меня, она остановилась и завопила:

– Идиот! Я подумала… – и, резко развернувшись, убежала в дом.

Ну хорошо, делать мне тут больше нечего: прицел пристрелян на всех дистанциях, динамит в рабочем состоянии. Теперь остается только соорудить снаряд, способный разнести автомобиль. Я почистил винтовку, подсобрал патроны и направился к дому.

Перед тем как войти в компьютерную, я постучался в дверь почти пустой бутылкой. Кэрри сидела в парусиновом кресле слева от входа, склонясь над какими-то документами.

Впрочем, первой я увидел Люз, расположившуюся с яблоком в руке у стола в глубине комнаты. Покачиваясь на стуле и глядя на меня, она произнесла: «Ба-бах!» – и по лицу ее расплылась улыбка. Ладно, хотя бы ей это показалось смешным. Я робко пожал плечами: