До Луны и обратно

Чуть не задыхаюсь от милоты. Встаю, допиваю энергетик и иду в ванную. Немного припудриваю лицо и наношу бальзам на губы, макияж у меня остался еще с утра. Смотрю на бритву, которая лежит на краю ванной. Брею только ту часть ноги, которая оголяется, если согнуть ее в колене. Все остальные части тела я не трогаю. Нижнее белье у меня домашнее — черный лифчик и простые трусики. Я не стала даже думать насчет того, чтобы подготовить сове тело к встрече, так как весь день в голове меня пугали мысли: что будет, если он начнет приставать, а мой разум тоже захочет секса? Поэтому я перестраховалась. Если он и полезет ко мне, а я не буду против, то меня сможет остановить от необдуманного поступка хотя бы то, что я совершенно не готова к сексу. Надеваю легкую оливковую кофточку и натягиваю штаны, у которых посадка с высокой талией, еще выше, чтобы максимально прикрыть живот, которого я стесняюсь больше всего. Брызгаюсь своими духами и еще раз осматриваю квартиру на чистоту. Понимаю, что мое тело трясется от воления даже сильнее, чем перед второй встречей, а внутри бушует ураган. Я совершенно не могу сидеть на месте, но кое-как успокаиваюсь, листая ленту в VK. Отправляю Кириллу запись, где сказано, что в ближайшие числа над всем городом будут распылять какой-то дезраствор.

Кирилл, 21:01

— Квартира блять какая

Ника, 21:01

— 12. Ты че, уже тут?

Я подбегаю к домофону как раз тогда, когда он начинает звонить. Немного мешкаюсь, так как не знаю, стоит ли что-то говорить ему в трубку, и молчу. Мои пальцы нервно тарабанят по оранжевой стене, я поправляю волосы. Дверь со скрипом открывается, и я вижу Кирилла. Он делает шаг на встречу ко мне, проходя через порог, и я снизу вверх смотрю на него, хлопая глазами. Он такой высокий… Кирилл обвивает меня своими теплыми руками, ему приходится очень сильно наклоняться, чтобы сделать это, а я поднимаюсь на носочки настолько высоко, насколько могу, мы вместе смеемся над нашей разницей в росте. Обращаю внимание на то, что моя голова почти достает ему до середины груди, и когда я смотрю на него, стоя близко к нему, мне приходится запрокидывать шею назад, а ему опускать голову.

— Ну что, пойдем на кухню? — Нервно спрашиваю я.

Мое тело так и не перестало трястись.

— Нифига у тебя комнат, Ника, — говорит Кирилл, когда всматривается глубь квартиры.

Мне стало смешно от того, что он нагибал голову, чтобы пройти на кухню.

— Ну вот, мои скромные хоромы такие, — смеюсь я, — Дак ты какой чай будешь?

Я ставлю на плиту чайник и включаю газ. Кирилл рассказывает, что, до покупки электрического, у них дома тоже был такой чайник. Я слышу, как его голос подрагивает от волнения, и что он периодически вставляет какие-то странные слова, что говорит о том, что он не думает о своем рассказе. Кирилл трясет ногой, и, на самом деле, я вижу, как ему неловко. Пока чайник закипает, я достаю свою коллекцию чая и показываю ему, в шутку говоря о каждом краткую характеристику.

— А этот — из Апатит, — я трясу баночкой, — Эти гранулы растворяются в кипятке, и получается обычный чай. Бабушка передала

— Ну, раз бабушка, то давай его, — улыбается Кирилл.

Он кладет на стол две шоколадки «Альпен гольд», я аккуратно раскрываю их, пока парень подшучивает надо мной. Я очень хочу чем-то занять свои руки, чтобы не сидеть без дела, иначе мне придется просто смотреть на Кирилла, а я еще слишком волнуюсь. Наконец-то чайник начал свистеть, я сразу же подскочила и начала наливать кипяток в кружки под нескончаемый поток Кириллиных шуток. Пока я размешивала его чай ложечкой, он внимательно следил за каждым моим движением, попутно рассказывая очередную историю из его жизни. Под смех и неловкие разговоры Кирилл незаметно съел половину шоколадки, а я не смогла запихать в себя ни кусочка, просто пила чай и смотрела в его блестящие глаза. Наверное, можно сказать, что я засмотрелась на него. До сих пор не понимаю, почему на фото он выглядит совершенно иначе, взрослее. А сейчас передо мной мой ровесник, но он все равно выглядит чуть старше, может, на девятнадцать… Или двадцать.

— Очень вкусный чай, можно еще? — Говорит Кирилл, явно расслабившись.

Смеюсь, и наливаю ему еще порцию чая. Замечаю, как он ерзает на стуле и понимаю, что ему, скорее всего, очень неудобно здесь сидеть: справа от него — стол, слева — плита. Я рассматриваю его руки, меня привлекают выпирающие вены, хочется потрогать каждую. При малейшем движении руки, мышцы его напрягаются и сексуально перекатываются.

— Может, пройдем в комнату? — Предлагает Кирилл.

Я не отказываюсь. Мы идем в комнату с телевизором. Кирилл рассматривает каждую деталь, задает вопросы о третьей комнате. Объясняю ему, что она закрыта, и что ключа у меня от нее нет. Он присаживается на диван.

— А как мы с тобой здесь поместимся, а? Хомяк, — он похлопывает по спинке дивана.

Я смеюсь.

— Дак давай разложим его, правда, в последний раз это делала мама.

— Господи, вот ничего сама он не умеет, — шутливо ворчит Кирилл, дергая диван на себя. Он в момент раскладывается.