До горького конца

— Если я буду иметь честь обедать с вами, полковник, я отошлю домой моего грума, чтобы он предупредил сестру, — сказал сэр Френсис, думая о мисс Крузо и надеясь с ней познакомиться.

— И прекрасно. Я покажу вам мой сад, и мы зайдем мимоходом в конюшню и отыщем вашего грума.

Сад был столь же оригинален, как и дом, и при устройстве его имелся в виду комфорт наполнявших его животных, а не его обладателей. Был в нем грот из камней на берегу небольшого прудика, в котором, к невыразимому наслаждению полковника, играла ручная выдра, были клетки с птицами, искусно замаскированные зеленью, для того чтобы ввести пернатых обладательниц в заблуждение, что они находятся среди девственного леса, были маленькие классические храмы и миниатюрные крепости, одна с винными бутылками, обращенными горлышками наружу, вместо пушек, и населенная собаками, радостно кинувшимися к полковнику. Для увеселения явайской обезьяны в саду была маленькая переносная пагода, увешенная колокольчиками.

Конный двор находился рядом с домом, и в нем фантазия полковника изощрялась над сеновалом, который он обратил в биллиардную, доступную только по наружной лестнице, в стиле лестниц английских шале. Полковник держал только пару верховых лошадей, для себя и для дочери, пони и маленькую коляску, которую называл своим паланкином; большая же часть конного двора была занята фазанами. Отыскав грума, сэр Френсис отправил его к сестре и, успокоившись на ее счет, пошел с полковником осматривать его дом и слушать его длинные рассказы о различных трофеях и редкостях, украшавших комнаты.

Когда гость уже начинал терять надежду достигнуть когда-нибудь апартаментов мисс Крузо, полковник Давенанг неожиданно отворил дверь в таком углу, где всего менее можно было ожидать дверь, и ввел своего гостя в гостиную. Это была маленькая, низкая комната, с стеклянную дверью, занимавшею целую стену и отворявшеюся на большую веранду. Веранда, вымощенная разноцветными изразцами, была много больше и выше гостиной, и тут на одном из оттоманов, сидела молодая девушка с книгой в руках и с парой собак у ног.

То была мисс Крузо. Она отложила в сторону книгу, встала и встретила отца прелестною улыбкой, часть которой досталась и на. долю сэра Френсиса, когда его представил ей отец. Видя мисс Давенант в первый раз лицом к лицу, сэр Френсис решил, что она красивее, чем он ожидал. Открытое молодое лицо с серыми глазами и черными ресницами, волнистые темные волосы, небрежно зачесанные назад, большой белый лоб, величественная осанка, все это произвело на него впечатление безукоризненной красоты. Не зная, что сказать, он сделал несколько избитых замечаний о Бунгалло, о доме, о саде и о зоологических коллекциях, но чувствовал себя не так свободно, как всегда. Только мало-помалу, усевшись на диван, и подружившись с молодою гончей, оказавшеюся очень кроткого нрава, пришел он в себя и начал знакомиться с мисс Давенант.

Отец звал её Жоржи. Славное имя и как идет к ней, думал сэр Френсис. Она походила на мальчика своими манерами, но в них не было ничего грубого или резкого, а только грациозная свобода благовоспитанного школьника Итона. Она никогда не жила в пансионе, не была даже никогда под влиянием гувернантки. Она выросла, как росли деревья в рассаднике полковника. Время от времени к ней ходили учителя учить ее разным предметам, но большею частью учил ее, или только намеревался учить, сам полковник.

Сэр Френсис остался обедать и просидел до одиннадцати часов вечера и к концу дня он и мисс Давенант стали такими друзьями, как будто знали друг друга уже много лет. Полковник рассказал несколько долгих историй об индийских кампаниях и в течение часа сделал краткий очерк карьеры своего отца, полковника Давенанта. Как ни внимательно слушал сэр Френсис эти рассказы, но в промежутках он успел познакомиться со вкусами и привычками мисс Давенант, расспросил ее, в какое время она катается, куда ездит, чем занимается, конкурирует ли она на сельских цветочных выставках, посещает ли бедных или исключительно посвящает себя животному царству.

Оказалось, что она занимается всем понемногу, только не конкурирует на цветочных выставках.

— Я сама иногда даю премии на сельских выставках, — сказала она, — но в нашей оранжерее цветы не растут так хорошо, как бы следовало. То Туфнавыкопает их лапами, — не правда ли, Туфна? — обратилась она ксобаке, — то Педро,наша обезьяна, опрокинет горшок хвостом. Наш садовник Грант приходит в отчаяние, но что же делать, если цветы и животные не уживаются вместе.

— А моя сестра страстно любит цветы, и ее бедная голова набита их названиями, как справочный ботанический лексикон. Теперь она занята постройкой оранжереи для папоротников и намерена наделать чудес в этой отрасли. Я надеюсь, что вы будете с ней друзьями.

— Да, я уверена, что полюблю ее.

— Приедете вы к ней или ей приехать к вам?

— Все равно. Я не формалистка.

— Так она приедет к вам завтра, хотя вам следовало бы приехать первой, потому что она так привыкла.

— Благодарю. Я буду очень рада. Любит она животных?