Дно разума

Он вновь зашагал в гору. Появились первые землянки. Сейчас они выглядели еще более жалко, чем обычно. Скособоченные хижины скорее напоминали собачьи конуры, чем человеческое жилье. И тишина! Только ветер посвистывает в жалких оградках палисадов.

«Как на кладбище, – пришло в голову. – Тоска!»

Мать на этот раз была дома. Она лежала на кровати и, казалось, дремала. Услышав шум, она подняла голову:

– Это ты, Юрка?

– Точно, мамаша. Вот навестить зашел. Чего лежишь? Или заболела?

– Вроде того. Неможется чего-то. Вроде голова пухнет. Встанешь, качать начинает.

– И давно у тебя такое?

– Второй день.

– А ешь чего?

– Да какое там, ешь. Картошки вон третьего дня нажарила. Так и стоит. Поковыряю, поковыряю, а в рот не лезет.

– На больничку тебе нужно.

– Какая больничка?! Мы своими средствами лечимся. На плите кастрюлька стоит. Плесни-ка из нее в чашку. Теперь достань из шкафчика чекушку. Налей полстакана. Так. Давай сюда и то и то.

– Может, не надо?

– Я сама знаю, что надо, что не надо.

Она выпила водку и тут же запила ее остро пахнувшей жидкостью из чайной чашки.

– Что это? – спросил Скок, когда мать отдышалась.

– Лечебный отвар из семи трав.

– Дрянь какая-то…

– Сам ты дрянь! Всю жизнь мне помогало, и теперь поможет.

– Ну смотри.

– Смотрю, смотрю…

Скок открыл люк в полу и полез в погреб.

– Ты куда? – спросила мать.

– За капустой.

– Нет там никакой капусты. Зачем мне она?

Но Скок не слушал. В погребе пахло гнилой картошкой и прелью. Он чиркнул спичкой, зажег стоявший на притолоке огарок. Вот и бочка. Она и вправду пуста. Тем лучше. Он отодвинул бочку в сторону, нагнулся, вынул деревяшку и достал из тайника тяжелый сверток.

Вот они, родимые!

Оба пистолета были завернуты в промасленную ветошь и сами сплошь покрыты жирным солидолом.

– Ты чего там рылся?

– Игрушки искал.

– Какие еще игрушки?

Скок сел за стол и стал разглядывать оружие. На стальной поверхности не было заметно ни единого пятнышка ржавчины. Скок вытащил обойму из «парабеллума», затем оттянул раму затвора и спустил курок. Раздался сухой щелчок.

– Чего там у тебя?

– Говорю же: игрушки. С детских лет сохранились.

Мать привстала.

– А-а, пистолеты…

– Точно, мамаша.

– Зачем они тебе?

– Пострелять маленько хочу.

– Кончай эту дурь. Снова в тюрягу загремишь.

– Если с умом, не загремлю.

– С умом… Ты и раньше все делал «с умом», да у тех, которые тебя прихватили, видать, ума побольше твоего.

Скок засунул обойму на место и стал разглядывать «наган». В барабане имелось всего три патрона. Он вытащил их и нажал на крючок. Щелчок показался ему громче, чем у «парабеллума». Оба пистолета выглядели вполне исправно. Итак, он вооружен. Теперь нужно искать объект.

Скок встал из-за стола и взглянул на мать.

– Ладно, мамаша, пойду я… Ты давай выздоравливай. Я на днях еще забегу тебя проведать. И ешь, а то загнешься не от болезни, а с голодухи. За тобой хоть кто-нибудь присматривает?

– Маруся-соседка раз в день заходит.

– Вот и хорошо.

– А у тебя-то как дела?

– Помаленьку, мамаша. Пашу на мартене, живу в общаге.

– А пистолеты тебе на кой черт?

– Пока точно не знаю. Есть одна задумка…

– Ты уж осторожней, смотри.

– Постараюсь.

Теперь, ощутив в руках оружие, Скок окончательно созрел. Он по-прежнему ходил на смену, кидал лопатой раскислитель, шутил с товарищами по бригаде, случалось, выпивал с ними после работы, но голова его была занята лишь одним: где найти подходящий объект для нападения?

Вначале он присматривался к инкассаторам. Под вечер те подъезжали к магазинам на такси, один оставался в машине, а другой забегал внутрь с черного хода и спустя пять минут быстро садился в такси, сжимая в руках брезентовую сумку.

«Сколько в ней денег? – кумекал Скок. – Тысячи три, четыре…» Нет, это не та сумма, ради которой можно решиться на налет. А где найти больше? Конечно, в цех для выдачи зарплаты привозят значительно большие суммы, но там грабить кассира, по сути, безрассудно. Куда бежать? Кругом завод. Тут же перекроют проходные, а если лезть через стену – заметят. Остается искать лаз или дыру в стене. Однако Скок и сам понимал: совершать налет на территории завода в высшей степени глупо. Поэтому он искал иную цель. Как ни странно, с выбором помогла Лена. Скок продолжал встречаться с девушкой, и однажды та сообщила ему, что матери по итогам полугодия должны выплатить весьма приличную премию.

– Вся фабрика получит, – рассказывала девушка. – Потому что ее коллектив план перевыполнил на сколько-то там процентов. В расчет и дадут. Мама обещала выделить мне сотню от своих доходов.

– А когда расчет? – как бы невзначай спросил Скок.

– Как обычно – пятого, – сообщила девушка и, как показалось Скоку, выразительно посмотрела на него.

«А сегодня второе июля, – мысленно отметил Скок. – Время на подготовку еще есть, хотя его крайне мало».