Дни крови и света

Кэроу улыбнулась, ободранная щека отозвалась болью. Шеста недооценила Иссу и ее живые гирлянды. В ее теле теперь обитала Аксая. Ее мрачное чувство юмора пришлось очень кстати, хотя часто бывало непонятно, шутит она или нет. Воскресив подругу, Кэроу объяснила ей ситуацию и поставила перед выбором: участие в безумном плане или возвращение в кадильницу.

Ухмылка Аксаи изменила волчью морду, сделав ее еще более зверской.

— Я всегда хотела быть чудовищем, — ответила она.

— Только не надо вести себя как чудовище, — попросила ее Кэроу. — Не трогай нагов. И вообще, не смей никого есть!

— Ладно, но если меня попросят…

—  Шеста,тебя не попросят.

— А ведь точно, — разочарованно согласилась Аксая и, похоже, не на шутку расстроилась.

Теперь у Кэроу были сторонники: Тьяго, Шеста, Исса. Они стояли и смотрели на нее.

«И что теперь делать…»— подумала Кэроу, покачиваясь от страха.

— Ангелы… — начала она и почувствовала, что волнение успокаивается.

— Сбегут, — кивнула Исса. — Как в прошлый раз.

Придется устроить ангелам побег — и Акива навсегда исчезнет из жизни Кэроу. Разве она не этого хотела?

Так почему же так тяжело на сердце?

Когда-то они с Акивой мечтали о том, как изменить мир. Такую чистую, прекрасную мечту могли взрастить только любовь и милосердие. У Кэроу не получалось думать о будущем и не вспоминать Акиву. Они, положив руки друг другу на сердце, пообещали заложить начало новой жизни. Вдвоемвсе казалось возможным. Его близость, стук его сердца вселяли и веру, и надежду.

А теперь его сердце билось в темном амбаре — совсем рядом, и так далеко. Невозможно было представить, что однажды они снова окажутся вместе, вместе воплотят свою давнюю мечту — ведь это они ее создали, а не Зири, Бримстоун и даже не она сама.

Скоро Акива исчезнет навсегда.

81 Пути судьбы

Каждый мир — странное переплетение путей судьбы, запутанных троп, которыми ведут живых существ их воля и стремления, неожиданных поворотов, открывающих новые возможности… А двамира? Каким будет ихсплетение? Там, где дыхание миров смешивается через отверстия в небе, странное становится еще более странным — и кто знает, что родится из встреч двух миров и каковы будут последствия? Пути судьбы неисповедимы.

82 Три смысла жизни

Когда все началось, Зузана и Мик были в Айт-Бен-Хадду, самом известном городе-крепости в Марокко. Он оказался намного больше касбы с монстрами, но монстров-то в нем и не хватало. Средневековая крепость, отреставрированная на средства Фонда сохранения всемирного наследия, привлекла внимание киностудий, здесь снимали сцены из «Гладиатора» с Расселом Кроу. Все было парадно и чисто, туристы бродили толпами, повсюду продавали сувениры, ковры, у главных ворот можно было сфотографироваться с верблюдами.

Зузана, устроившись в тени, делала наброски, а Мик торговался в сувенирной лавке. Он притворился, что его интересуют чайники, и удачно купил старинное серебряное кольцо, которое наверняка не было ни серебряным, ни старинным. Обручальным оно тоже не было. Да, он справился с починкой кондиционеров, но не считал это настоящим испытанием — так же как избавление Зузаны от скуки. Мик жил ради того, чтобы спасать Зузану от скуки, играть на скрипке и держать подругу за руку: в этом заключался смысл его жизни, и Мик был бесконечно благодарен вселенной за то, что она дала ему эту возможность.

Чтобы завоевать руку Зузаны, требовалось новое испытание — точнее, два.

Мысль об испытаниях странным образом увлекала.

«Разве другим дано испытать себя в таких же приключениях?»

Монстры, ангелы, порталы, невидимость. Впрочем, от невидимости радости мало, слишком больно, но… Кому еще так посчастливилось? Он занимался удивительными делами: купил своей прекрасной девушке, возможно, старинное, вероятно, серебряное кольцо, и не где-нибудь, а в Северной Африке, в древнем замке из песка… ел сушеные финики и… смотрел верблюдам в прекрасные гордые глаза — разве это не волшебно?

«Стоп, куда это все побежали?»

В узком переулке все пришло в движение, послышался испуганный ропот на каком-то непонятном языке — арабском или берберском, но точно не на чешском, английском, немецком или французском. Местные жители с криками разбежались по домам, не прекращая горланить за закрытыми дверями. На улицах остались одни туристы, растерянно озираясь в облаках оседающей пыли.

Мик сунул кольцо в карман и побежал к Зузане.

— Что происходит? — испуганно спросила она.

— Не знаю.

Он огляделся. Где-то хлопнула дверь, мелькнул яркий экран телевизора — такой анахронизм посреди древних развалин. Крики стали еще громче, в них слышался благоговейный ужас.

Мик схватил Зузану за руку — следуя одному из смыслов своей жизни — и потащил ее к дому с телевизором — узнать, что случилось.

83 Прощай

Акива очнулся в полумраке: там, где серафимы, настоящей темноты не бывает. Лираз спала рядом. Тусклый огонь крыльев освещал высокий потолок, покатые глинобитные стены. Было неясно, день или ночь на дворе.