Дни и ночи

Оторвавшись от изучения машины, он снова глянул на дом. Каким-то невероятным образом за те несколько часов, которые прошли с ее приезда, Александра Олеговна умудрилась вымыть окна, выстирать занавески, оказавшиеся белыми, а не коричнево-серыми, какими их видел Тимофей все это время. В светлом прямоугольнике окна смутно виднелся размытый силуэт небольшого букетика каких-то цветов на подоконнике. Дом казался почти уютным и, странное дело — уже обжитым. И как женщины умудрялись это делать? Он понятия не имел.

Легкий ветер донес до него давно забытый запах чего-то слишком вкусного. Тимофей даже не сразу понял, что пахнет все той же картошкой, только жаренной, да с мясом.

Черт, он и забыл, что еда может иметь вкус и запах.

Поглубже вдохнув, Тимофей задумался, не пожарить ли и ему свою картошку? Но лень было утруждаться. Да и ради чего? Ради себя? Он этого не стоил.

Неопределенно хмыкнув, Тимофей перевел глаза на свой собственный дом. Тот встретил его привычным отчуждением и темнотой. Несмотря на весь рационализм и атеизм, за который не раз ему влетало от Кольки, Тимофей мог бы поклясться, что у его дома есть характер — отвратительный, прижимистый и вредный. Тот порой напоминал ему высушенного, сморщенного старика, ненавидящего всех вокруг. Пропитанного этой злобой. Даже Тимофей это ощутил, едва увидел дом.

Неудивительно, что и большинство местных, еще помнящих прежнего хозяина, крестились, проходя мимо, и без надобности старались не смотреть на этот отшиб, не то, чтоб подходить. А это полностью устраивало Тимофея. Они с домом нашли общий язык взаимной неприязни и полного безразличия к судьбе друг друга. И потому неплохо уживались на взгляд Тимофея.

Еще раз глубоко вдохнув ароматных запахов, что напомнило ему одну из историй Омара Хаяма, о бедняке, евшем черствый хлеб «с запахом» жарящегося мяса, долетавшим из корчмы, он покачал головой и пошел дальше. Еще предстояло приготовить собственный ужин и придумать, чем занять ночные часы, чтобы те пережить. А может и не ломать голову, поддаться, махнув на все рукой.

Глава 4

Минут десять вяло поковырявшись вилкой в тарелке но так ничего толком и не съев, Саша сдалась. Спрятав остатки ужина в холодильник, чтобы не пропало мясо, подарок все той же Никитичны, хоть Саша честно пыталась заплатить, она сполоснула посуду, порадовавшись наличию колонки. И пошла в комнату, которую выделила под спальню из-за наличия в той кровати.

Вечер принес Александре мало положительных эмоций.

Видно она исчерпала свой лимит приятных, хотя бы относительно, знакомств в Андреевке. Неужели ей так везло в начале, что все, более менее приветливые и отзывчивые люди встретились в первые пару часов?

По пути в магазин она замечала только уставших, подозрительно косящихся в ее сторону и недовольно поджимающих губы женщин. Да мужчин, которым, казалось, вообще не имелось дела ни до чего, лишь бы добраться к магазину, где разливали то ли водку, то ли самогон. Да всюду бегали поглощенные своими непонятными заботами дети, то гоняя на велосипеде, то что-то черты в пыли.

Посещение магазина произвело настолько неизгладимое впечатление на Сашу, что она зареклась в будущем там появляться. Лучше уж будет раз в неделю ездить в ближайший райцентр и запасаться там продуктами на весь этот период. Может, дело было в том, что как раз когда она подошла к магазину, мимо проходил и Семен Петрович, который не упустил случая рассказать всем и каждому, что это новый доктор? И оттого на нее смотрели не как на незнакомку, случайно заехавшую в село, а как на новую соседку. И Саша, которая, собственно, не очень и ждала радости на лицах, тем не менее, была удивлена едва ли не открытой враждебностью, особенно со стороны продавщиц и еще пары женщин, которые стояли в очереди.

Мужчины… тем, все-таки, было мало дела до нее, хоть и прозвучало пара комментариев о фигуре и «личике» нового доктора, но те не перешли границ приличий, возможно из-за понимания, что рано или поздно, любой может обратиться к ней за помощью.

Женщины же, то ли решили увидеть в ней угрозу себе (хотя с чего?), то ли просто не радовались изменениям в жизни и новым лицам, кто знает? Большая часть только кивнула, да и то, неохотно, а когда Саша отвернулась, начали вовсе не тихо строить предположения о том, какая же нелегкая ее сюда закинула?