Дневник нарколога

На следующий день Кулигин пошел в Министерство дорожного транспорта посмотреть, как продвигаются его дела с внедрением покрытий на резиновой основе. Увы, бесхозная папка с его предложениями так и пылилась, никем не востребованная.

— Матерь вашу, — потемнело в глазах у Павла, — для вас же, дураков, стараюсь. Вам же хочу жизнь улучшить.

Секретарша спряталась за кулер и посмотрела на Кулигина гадливо и опасливо, как на мышонка, разгуливающего по ее офисному столу. Павел отодвинул ее в сторону и шагнул в кабинет к Хрюну, главному инженеру по дорожным покрытиям.

— Здравствуйте, Андрей Сергеевич. Как, прочитали мой реферат?

Хрюн надулся как клизма, готовая к употреблению, тяжело вздохнул, но ничего не ответил. Пашка не отставал.

— Реферат, спрашиваю, прочитали?

Хрюн надулся, еще больше и процедил:

— Я читаю только два произведения: Шекспира и Библию.

— Ага, в оригинале, — ухмыльнулся Кулигин, — на древнеанглийском и древнееврейском.

— Вон, — коротко бросил Хрюн, — вы отвлекаете меня от государственных дел и эффективного управления.

— Ага, от государственных дел, — скривился Пашка, выходя и хлопая дверью, — еще десять лет такого эффективного управления — и перепись населения превратится в перекличку.

Но тут до Пашки дошли слухи, что его однокашник Гоша Тузик стал заместителем у Хрюна. Кулигин, не раздумывая, позвонил Гоше. Он помнил Тузика со студенческих времен как неунывающего, необразованного, сексуально-озабоченного парнишу. Причем половая активность настигала Тузика почему-то утром с похмелья. И чем круче была похмелюга, тем сексуально раскрепощеннее вел себя Тузик.

— «Ребяты», пошли по бабам? А лучше «побегли».

— Вчера нужно было активничать, — стонали «ребяты», с трудом отрывая головы от подушек, — сегодня уже поздно.

— В самый раз, — скакал кобельком Тузик, вызывая нескрываемое раздражение у собратьев своим цветущим видом и ретивостью.

— Уйди, постылый. Вместо того чтобы приставать к девахам вчера, ты хлестал портвейн, а сегодня тебя на подвиги потянуло?

— Ну, как «хочете». Я один «побег».

— Беги, беги. Тебя там встретят с распростертыми объятиями.

Тузик, напевая под нос: «Это кто такой хороший вдоль по улице бегит. Это я такой хороший вдоль по улице бегю», убывал в направлении женской половины общежития, но через десять минут возвращался, подвергнутый бомбардировке кухонной утварью и учебниками.

— Чего это они? — изумлялся Тузик.

— Идиот, — стонали студенты, — вчера нужно было добиваться девичьей ласки.

— А я сегодня хочу, — недоумевал Тузик.

— А-а-а-а-а! — рыдала молодежь, закрывая головы подушками.

На Пашкиной памяти Тузик так ни разу и не добился женской благосклонности.

— Здорово, хомут, — начал Кулигин со студенческого приветствия.

— Это кто? — опешил Тузик.

— Это кто такой хороший с телефоном говорит. Это я такой хороший с телефоном говорю.

— Джинс?

— Не-а.

— Сынок?

— He-а.

— А кто?

— Кулибин.

— А-а-а-а, наш городской сумасшедший.

— Почему это я сумасшедший? — обиделся Пашка.

— Только психопаты по инстанциям пишут, — пояснил Тузик.

— Я для Родины стараюсь.

— Я же говорю, что у тебя с головой маненько проблемы.

— У меня девять государственных патентов… — начал с дрожью в голосе Кулигин.

— Ну и что?

— У меня три международных сертификата…

— Ну и что? — опять перебил Тузик.

— Я прихожу со свежими идеями в министерство, а там сидят…

— Не сидят, а работают! — в голосе Тузика прорезался рык доминирующего самца.

— Много они там наработали! — взбеленился Кулигин. — Асфальт уже через две недели трескается…

— Не твое собачье дело, когда он трескается! — зарычал Тузик. — Ты, что, умнее всех?!

— Умнее, — уперся Пашка, — все признают оригинальность моих разработок. Меня вон даже в Германию приглашают.

— Вот и едь туда, — отрезал Тузик.

— Русский язык сначала выучи, — Кулибин в сердцах нажал отбой, — грамотей!

Наутро, ежась от утреннего холодка, Кулигин настырно шагал в сторону наркологического центра. Следующим пунктом его программы значилось немецкое посольство.

Вулкан подкрался незаметно, или Три дня в итальянском плену

Посвящается 232 рейсу Римини — Москва 17–20 апреля 2010 года

День первый