Дневник налетчика

Хотя я вообще не оказался бы на его месте. Я давным-давно загнал бы своих коллег под дулом пистолета в сейф и удрал с его содержимым в Акапулько. Кстати, в отличие от Флориды Фила, охранника банка "Секьюрикор", который так и сделал несколько лет назад, я не оставил бы своим бывшим коллегам их зарплату. Скорее всего, пока они сидели бы в сейфе, судорожно глотая воздух, я забрал бы у них бумажники и портмоне.

– Дай мне эту чертову сумку! – снова заорал Гевин, прицелившись в голову Мелвина. – ЖИВО!

– Нет, – умудрился выдавить Мелвин со слезами на глазах.

– Дай ему сумку! – крикнул Винс.

– Дай ему сумку! – подхватил я.

– Отдай ему эту паршивую сумку, – велел Мелвину управляющий.

– Нет, – ответил он каждому из нас по очереди. – А теперь убирайтесь отсюда.

– Тридцать секунд! – гаркнул Винс.

Гевин быстро глянул на меня. Я посмотрел на него и спросил: – Что?

– Прыгай туда и забери у него сраную сумку!

– Что? Туда? Я?

– Живо! – рявкнул он.

Что мне оставалось делать? Это был мой второй шанс. И последний. В прошлый раз я так капитально прокололся, что теперь нужно было стать Джеймсом Бондом, чтобы меня восприняли всерьез. За долю секунды я понял, что выбора нет. Я должен забрать деньги.

И пусть кто-нибудь попробует встать у меня на пути!

Когда я запрыгнул на стойку и перебросил одну ногу через экран, Винс возвестил, что осталось двадцать секунд. Я взлетел наверх и посмотрел на Мелвина, тупо глазевшего на меня. Самое интересное (поэтому я никак не могу его забыть), что у него не шевельнулся ни единый мускул. Он просто стоял и пялился на Гевина и на меня, как упрямый первоклашка, восставший против школьного громилы.

Я приземлился по ту сторону экрана и прицелился в Мелвина.

– Брось сумку!

– Нет, – сказал Мелвин, и тут я заметил, как он покосился на хорошенькую молодую кассиршу, сплошь сиськи и макияж.

До меня вдруг дошло, почему он так себя ведет. Мелвин не собирался производить впечатление на босса или противостоять преступлению – он пытался привлечь, внимание девчонок. Судя по виду, ему это давалось нелегко, поскольку был он рыжий, в конопушках, почти безбровый, с мятым воротничком. Увы, но, послав подальше вооруженных людей и хлюпая носом, будто восьмилетний пацан, он ни на кого не произвел особого впечатления, тем более на сисястую, не сводившую с меня завороженных глаз.

Видите ли, что касается женщин, негодяи вроде меня, Гевина или Винса привлекают их куда больше, чем все Мелвины в мире. При одном только виде байкера в кожанке на "харлее" бабы млеют и истекают соком. Я не собираюсь читать вам лекцию об особях женского пола и их предпочтениях. Сужу лишь по собственному опыту – и, по-моему, что бы женщины ни говорили, им нравятся мерзавцы. А причина в том, что бабы сами по природе своей порочные и зловредные твари и больше всего на свете обожают строить со своими любовниками планы, как нагадить ни о чем не подозревающему простофиле-муженьку, который действует им на нервы. Поверьте, я не раз это видел. Подонки притягивают красоток. Очевидно, в этом есть элемент приручения тигра. Они считают: раз им удалось обворожить какого-нибудь злобного психа, которого боятся все на свете, значит, они, то есть женщины, действительно особенные. Естественно, очень скоро чары любви слабеют, и их ненаглядный параноик открывает свою истинную кровожадную сущность.

Точно так же бывает, когда вы пытаетесь приручить тифа.

Только поймите меня правильно: я в жизни не ударил женщину. Нескольких пристрелил, но не бил никогда.

Я схватил сумку, однако Мелвин отпрянул, вцепившись в нее изо всех сил, и заорал:

– Нет! Нет! Нет!

– Пора! – рявкнул Винс. – Хватай эту проклятую сумку!

Я попытался ее отобрать, но Мелвин не сдавался.

– Ты ее не получишь, – прорыдал он сквозь слезы, текущие по щекам.

– Отдай ему сумку! – кричали ему все хором. – Отдай!

– Нет, не отдам, не отдам, не отдам, – повторял Мелвин, в то время как я пытался ослабить его железную хватку.

Все глядели на нас не отрываясь. Гевин с Винсом орали, чтобы я поторопился, я осыпал Мелвина оскорблениями, но он держался, как стойкий оловянный солдатик. Я обернулся на Гевина. В глазах его застыла жуткая злоба, и я не мог понять, на кого он так зол – на меня или на Мелвина. Очевидно, на меня, быстро решил я.

Он злился потому, что я не мог отобрать сумку. Он злился потому, что я не справился с заданием. Он злился потому, что я снова его подвел.

Мелвин выдрал сумку из моих рук и судорожно прижал к груди. Вам, очевидно, в жизни тоже встречались придурки. Круглые и безнадежные. Не стоит искать какие-то причины или объяснения их поступкам – они просто придурки, вот и все. Такими они родились, такими и умрут. Тут уж ничего не попишешь. Мелвин был придурком. Но мне-то что делать? Пристрелить его?

Конечно! А что же еще?

И я выстрелил.

Я грабил банк с оружием в руках, а он встал на моем пути. Чего, собственно, он ожидал?