Днем и Ночью

Вот сейчас вы скажете, что это за везение такое, черт возьми? Уж какое есть, хорошо хоть вообще не умер на месте… В общем, этого кинжала хватило в самом плохом смысле этого изречения — отвлекшись, я совершенно по дуратски открылся, и один из призраков чикнул меня по груди самым кончиком меча. Что-то не сходиться — вроде задел и в самом деле самым кончиком, а ощущения, будто нанизал раза три на свой меч!

…В любом случае, семнадцать уже точно было.

Дальше я помню лишь короткими отрывками.

У меня словно глаза на затылке прорезались, причем с вставленными линзами — я очень четко увидел огромные глаза, в которых от центра того, что именовалось зрачком, расползалась, как улитка, медленно тройная спираль, рассеивая вокруг золотой цвет. Не могу передать страх, который меня охватил в тот момент.

Ева резко выбросил руки перед собой. Призраки, будто повинуясь ей, кинулись в указанном направлении, а потом закричал тот парень. Все десять клинков разом проткнули его в разных местах.

После смерти призывающего техника сразу рассеялась. Но этого я уже не увидел — я даже не почувствовал удара об асфальт — только эти золотые глаза, чем-то обеспокоенное лицо.

— Нет, нет, Элизар! Не закрывай глаза, слышишь? Нет, не умирай!

* * *

Пробуждение было не из приятных, это точно. Даже после мясорубки в Тревизо (Италия), когда меня чудом вытащили вполне живым, а не по кускам, как большинство остальных вампиров, и то тело так не болело.

Это было первое, о чем я подумал, как только сознание очухалось ото сна. Вторая мысль была несколько более здравой: "Значит, загробная жизнь для вампиров все же есть? Но Рай или Ад?"

И, наконец, третья мысль: "Но почему же мне так больно, если я умер?!! Черт возьми!!!"

Теплый палец провел линию от лба до подбородка, потом на шее нащупал какое-то уплотнение, скользнул ниже, чуть усилив нажим, потом на грудь легла вся ладонь. От этого стало больнее раза в два, не меньше, и я закричал. Так мне показалась, по крайней мере. На самом деле изданный мной хриплый возглас даже за стон принять было нельзя.

Потом я почувствовал, как по губам, подбородку и шее бежит что-то теплое, с очень знакомым запахом. Вообще, это приятный аромат окружал меня с головы до ног. Наконец жидкость пробралась между губ, обожгла горло, и я воспротивился новой пытке. Глотать эту хоть и вкусную, но невероятно горячую субстанцию я не хотел.

— Ты жить хочешь, или нет?! — зло и с нотками безнадежности в голосе прорычал кто-то. — Да глотай уже, идиот!

Жестко надавили около основания шеи, и я рефлекторно сделал глотательное движение, и в рот влилась новая порция огня. И огонь поднялся в животе, быстро расползаясь по сосудам во всем теле, я опять закричал. Но вместо какого-либо характерного звука послышалось бульканье, и я поперхнулся, рука опять надавила на грудь. Она хоть и была теплой, но по сравнению с тем, что бушевало у меня внутри, казалось прохладной.

Потом было достаточно долгое забытье, когда я даже понять не мог, кто я такой, и дикая боль, которая постепенно сосредоточилась только в двух местах — в груди и на шее справа. Не резкая, а сводящая с ума, тянущая и пульсирующая, каждую секунду напоминающая о себе.

Через некоторое время я опять смог думать, или, по крайней мере, не забывать образы, всплывавшие в голове между перепадами боли.

"Я умер, да? Чушь какая, почему же так больно-о… И кто это? Жаль, наверное, я в Бога не верил, мог бы списать это на ангелов… "

"Вот опять чья-то рука, нежная и теплая… Определенно, где-то рядом с Раем, такой запах… как у нее…"

"У нее!!! Дьявол, какой идиотизм! Да этого не может быть!!!"

— Эй, ты меня слышишь?! — резкий звук прервал и без того спутанные мысли умирающего. — Ну открой глаза, дьявол тебя возьми!

Меня довольно бережно, но настойчиво потрясли за плечи, не отрывая от… от того, на чем я лежал. Я бы рад открыть глаза, чтобы и в самом деле определиться, наконец, с небом и преисподней, но почему-то не мог. Будто на глаза пудовые гири положили, или к векам привязали… возможно ли такое в принципе, мне в голову не пришло, пока не пришло.

Голос предполагаемого ангела мученически застонал и исчез совсем.

Мне по-прежнему было жарко изнутри, и чуть прохладно снаружи, как будто во время Жажды, но я наоборот чувствовал себя наполненным энергией до краев. На этот раз попытка отрыть глаза увенчалась успехом. Ну, или почти. Вначале только чуть-чуть показался свет, и веки опять опустились.

"Неужели свинец и впрямь такой тяжелый?", мелькнула шутливая мысль в измученном болью сознании.

Я упрямо опять постарался открыть глаза. Надо же наконец узнать, где я, вернее, моя душа… Говорили, конечно, что у вампиров её нет, но ведь я даже думаю после смерти! Неопровержимое доказательство того, что душа все же есть не у одних смертных! Только кому доказывать, самому себе? Впрочем, не важно…