ДМТ — Молекула духа

В начале 1950-ых открытие ЛСД и серотонина потрясло основы фрейдистской психиатрии, и заложило основу для возникновения нового мира нейронауки. Растущая группа ученых, именовавшая себя «психофармакологами», испытывала все большее любопытство по поводу психоделических веществ. Химики начали исследовать кору, листья и семена растений, сто лет назад описанных как психоделические, в поисках их активных составляющих. Логичнее всего было сосредоточиться на семье триптаминов, так как и ЛСД, и серотонин относятся к триптаминам.

Успех был не за горами. В 1946 г. О. Гонгалвес выделил ДМТ из южно-американского дерева, используемого в изготовлении психоделических нюхательных смесей, и опубликовал свои открытия на испанском. В 1955 г. М. С. Фиш, Н. М. Джонсон и Э. С. Хорнинг опубликовали первый англоязычный доклад, описывающий наличие ДМТ в родственном дереве, также используемом в изготовлении нюхательных порошков. Но хотя они знали, что ДМТ являлся составляющей частью растений, производивших психоделическое воздействие, ученые не знали, является ли сам ДМТ психоактивным веществом.

В 1950-ых венгерский химик и психиатр Стивен Сзара прочитал о глубоком, меняющем осознание воздействии ЛСД и мескалина. Он заказал ЛСД в Сандоз Лабораториз, чтобы начать собственное исследование химии осознания. Так как Сзара жил за железным занавесом, швейцарская фармацевтическая компания не хотела рисковать тем, что такое мощное вещество, как ЛСД попадет в руки коммунистов, поэтому в его просьбе было отказано. Не разочаровавшись, Сзара просмотрел последние научные доклады, в которых упоминалось наличие ДМТ в психоделических нюхательных порошках с берегов Амазонки. Он синтезировал ДМТ в своей лаборатории в Будапеште в 1955 г.

Сзара перорально принимал все большие и большие дозы ДМТ, но ничего не происходило. Он попробовал принять грамм, что в сотни тысяч раз превышало активную дозу ЛСД. Он подумал, что, возможно, что-то в желудочно-кишечной системе блокирует действие принимаемого перорально ДМТ. Может быть, его надо вводить посредством инъекций. Его догадка предшествовала более позднему открытию существования механизма в пищеварительном канале, разлагающего перорально введенный ДМТ, как только он поступает в организм — механизма, который индейцы Южной Америки научились обходить тысячи лет назад.

Находясь в настроении «кто первый», Сзара сделал себе внутримышечную инъекцию ДМТ в 1956 г. В этом случае он использовал половину того, что мы считаем «полноценной» дозой:

Через три или четыре минуты я начал испытывать визуальные ощущения, которые были очень похожи на описания Хофмана (ЛСД) и Хаксли (мескалина)… Я был очень, очень взволнован. Было очевидно, что я раскрыл этот секрет.

Позднее, удвоив дозу, он мог сказать следующее:

Появились физические симптомы, такие как покалывающее ощущение, дрожь, легкая тошнота, расширение зрачков, повышение кровяного давления и учащение пульса. В то же самое время появились эйдетические явления (следы предметов, «шлейфы»), оптические иллюзии, псевдогаллюцинации, а позже и настоящие галлюцинации. Галлюцинации состояли из движущихся, ярко раскрашенных восточных узоров, а позже я увидел быструю смену чудесных сцен. Лица людей казались масками. Мое эмоциональное состояние напоминало эйфорию. Мое осознание было полностью заполнено галлюцинациями, и мое внимание было целиком сосредоточено на них; таким образом, я не мог дать отчета в том, что происходило вокруг меня. По прошествии 45 минут или часа симптомы исчезли, и я смог описать произошедшее.

Сзара быстро подыскал 30 добровольцев, в основном, молодых венгерских врачей. Они все приняли полноценные психоделические дозы.

Один врач, мужчина, так описал свой опыт: