Дмитрий Царев

– Останься, обещаю, с ней ничего не случится.

Только кивнула, понимая, что в безвыходном положении. Что же… если хочет, чтобы я спала, то я так и сделаю. Но как не заставляла себя, не получалось. Поэтому я просто сидела с закрытыми глазами, пока не погрузилась в сон.

* * *

…Тропинка вела к фермерскому дому, окруженному небольшим забором, окрашенным в белый цвет. Маленькая девочка в пышном персиковом платье вприпрыжку двигалась по дорожке, крепко придерживая за руку фарфоровую куклу. Внешний вид ее был ужасен, ведь с ней поиграла соседская собака, но девочка от этого любила куклу еще больше. Оглянувшись по сторонам, малышка вдруг заметила красную лужу у крыльца, и остановилась.

Откуда она здесь?

Мама не любила грязь и ругала ее, если только видела разбросанные игрушки или вещи. А тут…

Девочка приблизилась и села на корточки. Некоторое время смотрела, а потом потянулась пальчиком к красному пятну.

Разглядывая палец, ощущая жжение, она поняла, что это не вода. Кровь.

Именно так белая триада реагировала на кровь.

Медленно поднявшись, девочка уставилась на приоткрытую дверь. На мгновение ей стало страшно, но она все же прошла внутрь, замечая следы крови на полу по всему коридору.

Чья кровь? И где родители?

Продолжая двигаться по следам, она дошла до кухни. Постояла две минуты в проеме, вдруг ощущая колющую боль в груди, а потом осторожно зашла.

Отец лежал у стола. Его лица девочка не смогла разглядеть, лишь по одежде и запаху догадалась. Лицо было разбито, залито кровью.

– Папа… – проговорила она, начиная хныкать. Взглянув на пальцы мужчины, она осторожно прикоснулась к руке, тут же откидывая, ощущая холод, идущий от них.

Тепло исчезло, а значит, папа не дышит.

Всхлипнув громче, девочка обхватила себя руками, пытаясь принять ужасную действительность. Несколько секунд раскачивалась, а потом вновь принялась тормошить отца.

– Папа? Папа… – посмотрев по сторонам, девочка всхлипнула и вытерла нос. Страх сковал ее сердце. А когда ей было страшно, всегда приходила мама.

Ну конечно! Резко поднявшись, девочка втянула запах. Слабый, но она его чувствовала. Понимая, что мать не дома, девочка медленно поплелась к двери балкона, выходящего во внутренний двор.

Она была открыта. На ручке и в некоторых участках белой поверхности в глаза бросались кровавые следы.

Страх за родную женщину заставил девочку идти быстрее. Мама всегда говорила ей, что ее будущее – исцеление, пророчила ей светлое будущее. А если мать ранена, то она должна ей помочь. Разве нет? Ведь мама ее называла особенной, обещала устроить работать к черным оборотням. О них говорила с восхищением.