Дмитрий Медведев

Так что нельзя сказать, что Дмитрий Медведев избегает или не умеет вести конфронтационную внешнюю политику. Умение вести «кризисную дипломатию» понадобилось президенту и в отношениях с ближайшим соседом, которого долго даже считали преданным союзником России. Но к началу октября 2010 г. Кремль фактически отказался вести дела с белорусским президентом Александром Лукашенко. Президент России Дмитрий Медведев и его белорусский коллега Александр Лукашенко перестали скрывать взаимную неприязнь. Накануне декабрьских президентских выборов в Белоруссии Кремль высказывался о Лукашенко в таких выражениях, которых до сих пор удостаивались лишь такие недруги России, как бывший президент Украины Виктор Ющенко и грузинский лидер Михаил Саакашвили^{284}.

К этому моменту в Кремле накопилось раздражение тем, что Белоруссия игнорирует просьбы России по некоторым важным внешнеполитическим вопросам, в частности признанию Абхазии и Южной Осетии или урегулированию киргизской проблемы. Белорусский президент не только приютил у себя свергнутого президента Киргизии К. Бакиева, но и втянулся в какие-то сомнительные политические игры вместе с ним.

На это наложились споры по поставкам в Белоруссию российской нефти. Минск настаивал на поставках без пошлин, Москва отказывалась дарить соседу огромные деньги за красивые слова. Это едва не привело к срыву Таможенного союза – очень важного для премьер-министра России В. Путина межгосударственного проекта^{285}.

Первым перешел на личности Александр Лукашенко. В ответ на сайте президента РФ появился ролик, в котором Дмитрий Медведев отчитал коллегу и партнера по Союзному государству России и Белоруссии: «Помню, как был удивлен, когда при нашей первой двусторонней встрече, вместо того чтобы сосредоточиться на российско-белорусском сотрудничестве, он подробно и исключительно в негативной манере принялся обсуждать моих предшественников на посту президента России – Бориса Ельцина и Владимира Путина». Затем Дмитрий Медведев раскритиковал Александра Лукашенко за невыполненное обязательство признать Абхазию и Южную Осетию: «Его беспокоит многое: и наведение порядка в наших экономических отношениях, и общение российских средств массовой информации с белорусской оппозицией, и даже судьба некоторых наших высокопоставленных пенсионеров и уволенных чиновников. Президенту Белоруссии следовало бы заниматься внутренними проблемами. В том числе, наконец, расследовать многочисленные дела об исчезновении людей. России, как и другим странам, это небезразлично»^{286}.

В сложившейся ситуации Москва продемонстрировала готовность пойти на крайние меры. Например, не признавать результат грядущих белорусских выборов. Ранее наблюдатели от России и стран СНГ, в отличие от своих западных коллег, всегда характеризовали избирательные кампании в Белоруссии как «демократичные» и «соответствующие международным стандартам». Теперь же российские чиновники заговорили о том, чтобы отказаться от былой практики.

Но, как выяснилось, Минску было чем ответить и на это. Со ссылкой на неназванные источники в прессе появилась информация о том, что, если Москва реализует свои угрозы, Лукашенко примет решение о выходе Белоруссии из Союзного государства с Россией, а также из СНГ, ОДКБ и Таможенного союза. По сути, белорусские власти повели себя так, как обычно действует в отношении своих внешнеполитических противников Москва, наказывающая их экономическими санкциями и запретами на ввоз в РФ то грузинского вина, то молдавского, то минеральной воды «Боржоми». Разница в том, что Минск пригрозил политическими санкциями, которые ему вполне под силу.

Это немного охладило воинственный пыл российской стороны. В кремлевской администрации, Госдуме и МИД России назвали сложившуюся ситуацию «патовой». «Очевидно, что Лукашенко переизберут. И этот факт нам придется признавать. Нас в данном случае больше интересует не судьба белорусского президента, а Белоруссия, входящая в столь важный для нас экономический проект, как Таможенный союз и другие интеграционные объединения, – рассуждал российский чиновник, курирующий отношения с Минском. – Нельзя забывать и про объединенную систему противовоздушной обороны наших стран». То есть сторонам, видимо, придется искать вариант компромисса: «Выход один – Лукашенко в какой-то форме извиняется, а Медведев переступает через личную обиду и продолжает работу с Минском в интересах России»^{287}.

Подобные политические игры в режиме «адекватного ответа» могут продолжаться бесконечно, и Дмитрий Медведев прекрасно понимает их правила. Российско-японские отношения – хороший тому пример.