Дмитрий Медведев. Человек, который остановил время

«Может быть, это не вызовет у вас одобрения, но я тем не менее скажу: я не уверен, что суд присяжных – это хорошая форма рассмотрения дел, скажем, о взяточничестве», – заявил президент^{175}.

16 февраля 2011 г. Дмитрий Медведев внес в Госдуму поправки к Уголовному кодексу (УК) и Кодексу об административных правонарушениях (КоАП) РФ, многократно увеличивающие штрафы и сроки отсидки за коммерческий подкуп, получение и дачу взятки^{176}.

Так же последовательно, как с террористами, некомпетентными присяжными и коррупционерами, Дмитрий Медведев боролся и с педофилами. В июле 2010 г. он внес в Госдуму проект закона, вводящего запрет на работу с детьми для тех, кто имел судимость или подвергался уголовному преследованию за педофилию. Аналогичный запрет распространялся и на предпринимателей, которые занимаются оказанием услуг для детей. К работе с несовершеннолетними допускались только те, кто представит справку из милиции о том, что никогда не подвергался уголовному преследованию за педофилию. Совет Федерации пообещал принять законопроект в приоритетном порядке^{177}. Следующим шагом президента стали поправки в Уголовный кодекс и другие законы, ужесточающие ответственность за преступления сексуального характера в отношении несовершеннолетних. В числе предложений – введение добровольной химической кастрации. Такие поправки Дмитрий Медведев внес в Госдуму 12 июля 2011 г.^{178}

Президент последовательно рекомендовал правоохранителям сначала доводить дело до суда, а уж потом «пиариться»^{179}.

О том же президент заявил на координационном совещании правоохранительных органов в конце февраля 2011 г.: «Ни в коем случае нельзя делать выводы о виновности или невиновности людей до объявления приговора суда», – комментируя громкое дело о подпольных казино в Мособласти, вылившееся в противостояние двух ведомств. Как отметил президент, «давить на следствие, привлекая средства массовой информации, – это недопустимо. Тот, кто будет в этом замечен, будет уволен, независимо от чинов и званий». Дмитрий Медведев дал сторонам понять, что разбирательство «должно идти строго в рамках закона и при соблюдении всех надзорных процедур, но идти тихо, спокойно». Вслед за этим был отправлен в отставку за нарушение служебной этики замдиректора ФСБ генерал-полковник Вячеслав Ушаков, санкционировавший распространение центром общественных связей ведомства сообщения о том, что именно прокуроры крышевали незаконный игорный бизнес^{180}.

С одной стороны, Дмитрий Медведев делал многое для того, чтобы сократить поток жалоб россиян в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) чисто казуистическими методами – россияне были главными поставщиками дел в Европейский суд по правам человека (по статистике, около двух третей их жалоб в ЕСПЧ касаются нарушения сроков судопроизводства, а также неисполнения уже вынесенных решений) и довольно часто их выигрывали.

В 2008 г. власти, которым победы граждан в ЕСПЧ били как по имиджу, так и по карману (отсуженные компенсации выплачивает Министерство финансов), решили сократить поток обращений в Страсбург. Верховный суд внес в Госдуму два законопроекта. Первый из них – увеличивающий сроки рассмотрения в Верховном суде заявлений об оспаривании нормативно-правовых актов (с 1 до 3 месяцев) и решений органов власти и чиновников (с 10 дней до 2 месяцев) – президент подписал 28 июня (он пусть и незначительно, но удлинял путь граждан в Евросуд). И второй законопроект, определяющий порядок возмещения гражданам вреда, причиненного нарушением права на судопроизводство.

С другой стороны – президент активно настаивал на полном присоединении России к Европейской конвенции по правам человека. В частности, на ратификации 14-го протокола к конвенции «О защите прав человека и основных свобод».

«Этот документ достаточно важен, – настаивал Дмитрий Медведев на совещании в Кремле 17 декабря 2009 г. – Он был открыт к подписанию в 2004 г. Цель его состояла в том, чтобы повысить эффективность работы Европейского суда по правам человека в связи с увеличением количества жалоб, поступающих в адрес этого суда». Россия «как ответственный участник всех европейских процессов и конвенции», по его словам, считает необходимым дальнейшее совершенствование работы этого «важного» института. Президент напомнил, что Россия – единственная страна, которая этот протокол не ратифицировала. «Был ряд противоречий, которые мы достаточно активно обсуждали с нашими партнерами на протяжении нескольких лет», – пояснил он^{181}.