Длинный путь

Гэррети посмотрел на часы. Двадцать минут девятого. Через сорок минут им дадут еду. Он подумал, как было бы здорово зайти в одну из маленьких придорожных закусочных - сколько таких они прошли! - усесться, задрать ноги на перила (о Боже, какое блаженство!) и заказать отбивную с жареным луком и картошкой, а на десерт - большое блюдо ванильного мороженого с клубникой.

Или тарелку спагетти с котлетами, а к ним - итальянские булочки и груши в масле. И молоко. Целый кувшин молока. И к черту все эти тюбики и фляжки.

Молоко, твердая пища и место, где можно сесть и нормально поесть. Разве это не здорово?

Впереди, под раскидистым вязом, как раз завтракало семейство из пяти человек - отец, мать, сын с дочкой и седая бабушка Они прихлебывали горячий какао и жизнерадостно махали идущим.

- Твари, - прошептал Гэррети.

- Что? - спросил его Макфрис.

- Я говорю, хорошо бы присесть и съесть чего-нибудь. Погляди на этих свиней.

- Ты бы с удовольствием к ним присоединился, - Макфрис помахал и заулыбался, большую часть улыбки адресуя бабушке, которая улыбалась в ответ, поглощая нечто, напоминающее сэндвич с яйцом.

- Конечно. Сидел бы и жрал, как самая голодная хрюшка.

- Отврати от себя греховные помыслы, сын мой, - пропел Макфрис, имитируя преподобного У.С.Филдса.

- Иди к черту. Ты просто не хочешь этого признать. Они ведь просто животные. Они хотят увидеть чьи-нибудь мозги на дороге, потому и притащились сюда.

- Не в этом дело, - спокойно возразил Макфрис. - Ты же говорил, что сам в детстве ходил смотреть на ДЛИННЫЙ ПУТЬ -?

- Да, но я тогда не понимал...

- Зато теперь понял, - Макфрис коротко, неприятно рассмеялся. - Конечно, животные. Думаешь, ты первый до этого додумался? Ты иногда мне кажешься ужасно наивным. Французские лорды обожали трахаться после того, как смотрели на казни. Обычное увеселение, Гэррети. Ничего нового, он опять рассмеялся. Гэррети зачарованно смотрел на него.

- Давай, Макфрис, - послышался чей-то голос. - Ты на втором дыхании.

Посмотрим, придет ли третье.

Гэррети не нужно было оборачиваться, чтобы узнать голос Стеббинса.

Стеббинс, всезнающий Будда. Ноги автоматически несли его вперед, но он их почти не чувствовал, будто они были налиты гноем.

- Смерть разжигает аппетит, - сказал Макфрис. - Помните Гриббла и тех двух девок? Им было интересно трахнуться с мертвецом. Что-то Совсем Новое.

Не знаю, почуял ли это Гриббл, но они-то уж точно почуяли. И то же со всеми, неважно, жрут ли, пьют или валяются на траве. Они острее чувствуют все это оттого, что смотрят в это время на мертвецов. Но это тоже не главное, Гэррети. Главное - что это не они. Не их бросают львам. Не они ковыляют по дороге, надеясь, что с них снимут предупреждение. Ты болван, Гэррети. Ты и я, и Стеббинс, и Пирсон, и Баркович - все мы. И Скрамм болван, хотя он думает, будто что-то понимает. Они животные, правильно. Но почему ты думаешь, что мы люди?

Он замолчал, переводя дыхание.

- И вот мы все идем, и каждый из нас в любую минуту может накрыться.

Оборвать нить своей жизни, скажем так.

- Тогда зачем ты идешь? - спросил Гэррети. - Зачем, если ты такой умный?

- Затем же, зачем и мы все, - ответил за Макфриса Стеббинс. Он мягко, почти любяще, улыбался. Губы его запеклись, но в остальном лицо не изменилось с начала пути. - Мы все хотим умереть, потому и идем. Зачем же еще, Гэррети? Зачем?

Глава 8

"Раз-два-три, посчитай,

На углу стоит трамвай.

В нем табак жует мартышка,

Пьет винишко попугай.

Трамвай покатился,

Мартышка подавилась

И отправилась в трамвае

С попугаем прямо в рай".

Детский стишок

Рэй Гэррети плотно затянул пояс с концентратами вокруг талии и приказал себе не притрагиваться к еде хотя бы полчаса. Это было трудно - желудок требовал своего. Участники пути вокруг него, жадно чавкая, отмечали первые двадцать четыре часа, проведенные на дороге.

Скрамм улыбнулся Гэррети с набитым ртом и промычал что-то неразборчивое. Бейкер держал пакетик с оливками - настоящие оливки, надо же! - и с методичностью автомата отправлял их в рот одну за другой. Пирсон поглощал крекеры с тунцовой пастой, а Макфрис, закатив глаза от удовольствия, медленно выдавливал из тюбика куриный паштет.

С половины девятого до девяти выбыло еще двое; одним из них был Уэйн, которого совсем недавно так радостно приветствовал рабочий с бензоколонки.

Но они прошли девяносто девять миль и потеряли только тридцать шесть человек. "Разве это не отлично? - думал Гэррети и глотал слюну, наблюдая, как Макфрис доедает паштет. - Отлично. Хоть бы и все остальные откинули копыта прямо сейчас".

Макфрис отбросил пустой тюбик, и к нему тут же устремились подросток в линялых джинсах и домохозяйка средних лет. Подросток оказался проворнее. Спасибо! - прокричал он Макфрису и побежал обратно, к своим товарищам. Домохозяйка провожала его завистливым взглядом.

- Ел что-нибудь? - спросил Макфрис.

- Я жду.

- Чего?

- Половины десятого.

Макфрис задумчиво посмотрел на него:

- Старый добрый самоконтроль?

Гэррети пожал плечами, готовый к отпору, но Макфрис только смотрел на него и молчал.

- Знаешь что? - спросил наконец Макфрис.

- Что?