Длинные версты

Командующий, таинственный, словно Дракула, мягко завлек меня в свой кабинет и принялся охмурять. Не… ориентации он был вполне нормальной, но лучше бы оказался голубым, так как в этом случае все бы решилось сразу – хорошим ударом. Но сейчас у меня даже толком возразить не получалось. А Анатолий Иванович, играя голосом, жестами и интонацией, требовал с меня ни много ни мало, а экипаж для нового бронепоезда. И главное, гад такой, базу подо все подводил железобетонную! Дескать, кроме моих морячков никто с БеПо не справится. Можно, конечно, со стороны людей набрать и выдрессировать, но на это сколько времени уйдет? А у меня уже готовые обученные и технически подкованные люди. Плюс, благодаря моим усилиям, являющиеся одной из наиболее дисциплинированных частей Красной Армии. Тогда мы сразу сумеем задействовать трофей, и можно будет с большой долей вероятности сказать, что возможное наступление немцев на нашем участке будет остановлено. Ну или, во всяком случае, переть вперед они станут не столь резво. И просит он у меня отдать вовсе не всех людей, а всего-то – человек шестьдесят.

Вот охренеть, благодетель! Два взвода ему вынь да положь! И так просяще он со мною разговаривает исключительно потому, что у нас отдельный батальон центрального подчинения. Если бы мы непосредственно под ним ходили, то беседовали бы сейчас совсем по-другому. Хотя… не факт. Времена ныне такие, что перегни командующий палку, люди вполне могли его послать в далекий пеший маршрут. Не то что прямо вот в глаза, а к примеру, предоставив решение матросского комитета об отказе. И все. Ничего бы он сделать не смог. Только долго и упорно убеждать, взывая к совести, пролетарскому чутью и революционной сознательности.

Но я сам понимал необходимость скорейшего ввода в строй «Братишки». И когда Матюшин, обеспокоенный моим угрюмым молчанием, уже начал намекать на привлечение к этому делу Жилина, просто кивнул и предложил позвать к нему в кабинет Гриню.

Трофимов нарисовался буквально сразу, так как находился в здании штаба. Я же, глядя на своего зама, вздохнул и обрисовал ему все получающиеся расклады. Глаза у зама вначале вспыхнули.

– Меня? Командиром бронепоезда? И наша братва в экипаже? Ух ты, как кучеряво вырисовывается!

Но буквально сразу бывший боцман погас и, виновато глядя на меня, хмуро признался:

– Не потяну. Месяц назад даже и не раздумывал бы. Сразу согласился. А теперь понимаю, что не потяну, и все тут! Да и как мы батальон бросим?

Матюшин начал было убеждать, что это не так, но я жестом прервал Анатолия Ивановича и обратился к заму:

– Григорий Иванович (в этот раз интонации были нормальные, поэтому Гришка удивленно уставился на меня), твои сомнения в том, что справишься с командованием «Братишки», говорят в твою пользу. Дурак бы согласился сразу. Но скажу, как человек, достаточно тебя узнавший, – ты за этот месяц столько опыта поднабрал, что реально на голову выше всех прочих, кого могут предложить. Тут ведь как – даже если попадется толковый командир, то с братвой может не управиться. Или с нашими матросами поладит, но сам при этом дуб дубом. Поэтому я рекомендовал твою кандидатуру.

Тут я Гришке безбожно льстил, но деваться действительно было некуда. Любого опытного офицера (а где еще грамотных на БП брать?) мореманы не примут. А насчет Грини у меня был план. Поэтому, когда он вскинулся:

– Товарищ Чур, но как же так! Я же…

– Ша! – жестом прервал начавшего паниковать Трофимова и продолжил: – Считай себя и людей временно прикомандированными на БеПо от нашего батальона морской пехоты. В экипаж со взводов отберешь всех комендоров и механиков. В отделение управления возьмешь пятерых с нашего взвода управления. Григоращенко не трогать! С ним только посоветуешься, он тебе подскажет, кого брать. Возьмешь еще трех ружмастеров из рабочих-путиловцев. Так же я отдаю тебе Васильева. Александр Михайлович артиллерист от бога – он и поможет, и подскажет. Пойдет твоим заместителем. Сам понимаешь – держать целого штабс-капитана взводным это чересчур жирно. А тут считай, должность – замком дивизиона. Думаю, он будет не против…

Реакция последовала именно та, что и ожидалось. Зам был достаточно амбициозен, но при этом вполне отдавал себе отчет, что как командир он может накосячить. Да что там «может?». Обязательно накосячит! А тут я ему считай мозговой центр предоставляю, в виде Васильева. Товарища, проверенного и признанного самим Чуром. Такого даже прилюдно послушать не грех, несмотря на то что бывший офицер. И вообще – это он раньше был офицером, а сейчас свой в доску однополчанин – морпех! Поэтому, услыхав мои слова, Трофимов подскочил:

– Ух ты! Михалыча даешь! Живем! Э-э… А как же сам?

Я усмехнулся:

– Он своих подчиненных надрочил от души, так что пока вместо него Саблин будет.

Гриня кивнул:

– Это который бывший прапорщик? Ну, тогда нормально. Толковый парень. А это… – было видно, что заместитель стесняется. – Ну… пулеметчики…

Тут он погас совсем, но я ободряюще улыбнулся: