Длиннобородый и широкорогий

Восток засветился бледными лучами зари, когда лосиха с лосенком, изнемогая от усталости, вышли к торфяному болоту из той самой чащи по косогору, откуда впервые Длиннобородый с товарищем увидали озеро.

Они едва переступали разбитыми ногами, когда, пройдя кустарник, увидели перед собой открытое место, далекую, устланную туманом равнину озера и болота. Оба остановились, как бы раздумывая, что делать.

Лосиха сделала еще несколько шагов, но вдруг стала, потому что лосенок вдруг подогнул ноги и улегся на мягкой, покрытой листвой почве.

В то же время узкая голова Длиннобородого высунулась из опушки. Завидев стоящую лосиху, лось крупными шагами направился к ней.

Она не двинулась с места, только испуганно глянула на него большими темными глазами.

Длиннобородый, высоко подняв косматую голову, потрясая венцами рогов и встряхивая черной прядью своей бороды, уже подбегал к ней с гордой осанкой, танцуя на длинных и стройных ногах, упругих, как крепкие стальные пружины...

С этих пор Длиннобородый всюду ходил только с лосихой и лосенком. Лосиха больше не боялась и не убегала от страшного лося. Она знала, что он гораздо сильнее ее, но что и его сила, и его мощные рога, и его крепкие острые копыта будут защищать и ее, и ее лосенка от всех врагов.

Теперь она могла меньше бояться волков, теперь к ее чутью и тонкому слуху прибавилось еще тонкое чутье и слух Длиннобородого, и когда в полуденный час они стояли все трое в ольховнике журавлиного островка, она чувствовала себя гораздо безопаснее, чем раньше.

По ночам они выходили к озеру, чтобы покормиться кислой клюквой на торфянике и, одетые белым туманом, подолгу простаивали у воды, прислушиваясь к таинственным ночным голосам.

Прошло несколько дней. Семья лосей прочно поселилась среди лесистого болота. Жидкие топи берегли их покой.

Однажды в утренний час Длиннобородый, лосиха и тонконогий лосенок мирно дремали у края торфяного болота.

Неожиданно чуткое ухо Длиннобородого уловило неясный шум, показавшийся ему подозрительным.

Длиннобородый весь встрепенулся, пригнул голову к земле, опять поднял ее кверху, переступил несколько шагов и замер на месте в немом ожидании.

Шум приближался все больше, уже слышен был хруст валежника и шелест сухой листвы.

Еще мгновенье, и глухой, отрывистый голос лося послышался оттуда и гулко раскатился в воздухе. Длиннобородый ступил вперед и ответил ему вызывающим, яростным ревом. Вытянувшись всем телом вперед, он дрожал от напряжения каждым мускулом, каждым суставом.

Вновь шелохнулись сучья, зашуршали упавшие листья, и навстречу ему вышел огромный Широкорогий лось, с глазами, налитыми кровью, с белой пеной у губ и гневно вставшею на загривке шерстью.

Теперь это были два смертельных врага.

Теперь наступила пора, когда два рогатых лося не могли видеть друг друга без того, чтобы не помериться силами и не завязать друг с другом ожесточенного поединка.

Теперь один из них думал о том, чтобы отстоять свою семью, другой горел желанием: завладеть ею. И они ненавидели друг друга.

Широкорогий бросился первый. Он нагнул голову, и рога их сшиблись с глухим стуком, кость о кость.

Лосиха и лосенок с испугом отбежали к опушке и, повернув назад шеи, глядели на битву.

Перед ними развертывалась ужасающая картина. Звери силились сбить друг друга с ног, старались вонзить в глаз противнику передний зубец своего рога. Упираясь рогами и лбами, они так напрягали ноги и туловище, что оно почти растягивалось по земле. Пена бежала у них изо рта; все тело дымилось от пара, злобный рев потрясал воздух, а глаза были полны крови и слез.

Порой враги расходились и снова кидались навстречу с такой силой, что стук их рогов далеко разносился кругом, а из легких вырывался тяжелый храп, переходивший порой в яростный стон.

Место, на котором кипел бой двух гигантов, было словно распахано острыми копытами зверей.

Широкорогий оказался слабее Длиннобородого, но, кроме того, более горячим и более ловким в бою.

Желая избежать рытвин, Длиннобородый хотел перейти и вдруг ступил на топкое место. Отражая при этом удар противника, он поскользнулся и упал на колени. Этого было достаточно для того, чтобы Широкорогий тотчас же сбил его на землю и, не давая оправиться, крепко ударил рогами в грудь.

Длиннобородый больше не защищался. Он только попытался встать, но был снова опрокинут ударом противника. Широкорогий словно обезумел от битвы; он уже без нужды продолжал бить упавшего и рогами и копытами и, быть может, забил бы насмерть, если бы жалобное мычание лосихи не отвлекло его от врага. Оставив его, Широкорогий побежал к ней, а она в испуге бросилась в бегство, как когда-то убегала от Длиннобородого.

Ее преследователь был изнурен напряженной борьбой, и лосихе удалось легко опередить его вместе со своим тонконогим лосенком.

III. СНОВА ВМЕСТЕ

Прошло несколько месяцев. Стояла глубокая зима. Ветви берез принарядились инеем и снегом. Широкие лапы елок держали на себе целые подушки снежного пуха.

У белок наступала беспокойная пора перед тем, как они начинают жить семьями, - пора игр, неутомимой беготни и жестоких ссор между самцами.