Длинная тень Земли

Да. Прекрасная женщина эта Гарриет Лафонде. Жаль, что скоро их планетные системы, возможно, начнут войну между собой.

Конечно, собираясь куда-нибудь вечером отдохнуть и развлечься, девушка может выкрасить волосы в любой цвет, а корсет может и хулигана-сержанта космического флота превратить в звезду телеэкрана, но вместо этого Гарриет использовала все эти штуки для того, чтобы выглядеть… старше и подчеркнуть свою зрелость. Женщина, с которой он провел прекрасное время была настоящая Гарриет. Это действительно здорово. Да, это замечательная женщина.

Прозвучал предупредительный сигнал, и все провожающие покинули корабль. Кэродайн вышел из каюты и направился в смотровой холл, где заказал себе гранатовый коктейль. Вокруг разговаривали и смеялись — все приглушенными голосами его попутчики, ожидающие того момента, когда звездный корабль поднимется в межзвездное пространство. Бармен-автомат раздавал напитки, сигареты и успокаивающие таблетки. Последний предупредительный сигнал. Через четыре минуты корабль поднялся и направился в открытое пространство.

Ну вот и все. Назад уже не вернуться. Вид планеты, как раз перед переходом в межзвездный полет, подействовал на Кэродайна как-то странно.

Если некоторые из окружавших его людей добились своего, и их интриги осуществились, тогда его следующее свидание с этой планетой может оказаться последним — когда она слякотным вихрем будет распадаться на мелкие частицы, вырывающиеся на свободу. От этой мысли его передернуло. Разрушение планет, хотя это просто атрибут войны, все же ужасная идея, независимо от того, чем она оправдывается. Но она существует. Одного этого было достаточно для объяснения отклонений от нормы. Таких как те причудливо одетые банды ребят.

Томми Горс. Нет, он не жалел, что сшиб его тогда. Но ему было действительно жаль, что этот глупыш оказался замешан в дело, закончившееся его смертью. Они поймали убийцу. И тогда Кэродайн увидел всю глубину замыслов и жестокости Роусона.

По телевидению убийца, шедший на суд опустив голову, только однажды поднял лицо на злобно смотрящие камеры.

Страшное лицо с темным, скрытным выражением и сильно раздвоенным подбородком.

Роусон использовал свой инструмент и получил то, что хотел. Использованный инструмент можно и выбросить.

Правда, Кэродайну в прошлом тоже приходилось избавляться от ненужных инструментов. Хвала Господу — он никогда не опускался до того, чтобы отправлять их на виселицу, электростул по обвинению, которое лежало бы на его совести. Он допил коктейль и вошел в свою каюту.

Ему была предоставлена двухместная каюта и он считал, что ему повезло, что у него не было соседа. Открыв дверь (роботы — это роскошь, которая не распространяется на нижние каюты), он услышал сердечный голос:

— Добро пожаловать в наше местечко, дружище. Заходите. Кэродайн вошел.

— Кто вы такой, черт возьми? — спросил он. Затем улыбнулся. — Извините. Это непроизвольно. Не обращайте внимание. Мне сказали, что в каюте я буду один.

— О, правда? Извините. Я проверю, может есть еще одна. Мне удалось заказать билет в самый последний момент.

Кэродайн посмотрел на него. Среднего роста, широкий, с решительным, драчливым лицом, на котором от носа до уголков рта шли две глубокие складки. Плотно сжатые губы и неровные зубы. Неброская темно-зеленая рубашка и широкие брюки. Подозрительная выпуклость под мышкой, как раз под легко расстегивающимся зажимом…

В сущности, точно таким же зажимом, как у него на белой рубашке.

— Меня зовут Карсон Напье. Из группы Белмонт.

Кэродайн протянул руку.

— Джон Картер. Шанстар.

Рука Карсона Напье дрогнула, затем он взял себя в руки, но пожимая его руку Кэродайн чувствовал, как он яростно дрожал. Он побледнел, на лбу у него выступили крупные капли пота.

— Джон Картер? Вы сказали — Джон Картер?

— Да. Что-нибудь случилось? С вами все в порядке? — спросил Кэродайн, все еще держа Напье за руку, поворачивая его и усаживая на край кровати.

— Все нормально. Просто неожиданно, вот и все. — Он взглянул на Кэродайна и высвободил свою дрожащую руку. — Я думаю, имя Карсона Напье вам ни о чем не говорит?

Кэродайн засмеялся.

— На самом деле говорит. Но это нечто такое, чего вы не знаете. Просто забавное, далекое воспоминание, скажем так.

Напье приходил в себя. Он все еще сидел ссутулившись и смотрел на Кэродайна. И в его взгляде было что-то очень знакомое. Когда-то, очень давно, люди смотрели на него вот так же…

— Вы говорите, я ничего не могу об этом знать. — Напье выпрямился, заставил себя рассмеяться и встал. — И вы, конечно, правы. Мне нужно выпить. Вы бы не согласились присоединиться ко мне?

— Спасибо, но не сейчас. Я только что из холла. Если вы не против, перед ужином?

— С удовольствием. А сейчас, если позволите… — и Напье поспешно вышел. Дверь с шумом захлопнулась.