Для тебя

— Ты занимаешься йогой?

— Ну... да.

Он отвёл глаза и пробурчал:

— Господи.

Я не поняла, что не так с йогой, но не стала спрашивать. Я хотела, чтобы всё закончилось. На самом деле, я хотела, чтобы закончился этот день, этот год. Я хотела, чтобы прошёл целый год и все события подзабылись бы и казались менее реальными.

— Как я сказала, я позанималась йогой, приняла душ и пошла к Мимс.

— Кто-нибудь видел, как ты шла к Мимс? — спросил Алек.

— К чему ты ведёшь?

Кажется, Морри начинал злиться.

— Просто дай мне задать вопросы. Всё закончится, и мы двинемся дальше, — ответил Алек.

— Джесси, — вмешалась я, стремясь рассказать побыстрее, чтобы всё закончилось и мы могли двигаться дальше. — Я зашла к ней, и мы вместе пошли к Мимс.

Джесси Рурк и Мими Вандервол были моими лучшими подругами ещё со школы.

— Вы с Джесси пошли к Мимс, что дальше? — спросил Алек.

— Мы посидели у Мимс, выпили кофе с маффинами, поболтали, как обычно, — ответила я.

Так было каждый день, хотя иногда Джесси не приходила со мной и я пила кофе с маффином в компании своих дневников или книги.

Я предпочитала дни, когда со мной была Джесси. Мимс владела кафе, и к тому времени, как я приходила, там уже была толпа, так что у неё не было времени на разговоры. На моём столике стояла табличка с надписью: «Зарезервировано», хотя все и так знали, что столик мой, и никто никогда не садился за него по утрам. В табличке не было необходимости, один из детей Мимс вырезал на столе: «Место Феб. Не садиться — умрёшь». Дети Мимс были немного неуправляемыми, но забавными.

— Во сколько ты ушла от Мимс? — спросил Алек.

Я пожала плечами:

— Где-то около десяти, наверное. И сразу пошла сюда.

До бара «Джек и Джеки» было недалеко. Он находился через два дома от «Кофейни Мими».

— Я открыла дверь, включила кофеварку и пошла в заднюю часть бара, чтобы вынести мусор, который, как я знала, будет стоять в коридоре. Он там и стоял. Я открыла дверь, взяла пакеты и...

Я замолчала и опустила глаза на мешки с мусором возле своих ног. Дальше можно было не рассказывать.

— Феб, ты видела что-нибудь ещё?

Мне пришлось сделать глубокий вдох, которого мне показалось недостаточно. В груди было пусто, словно я могла дышать и дышать, но мне никак не удавалось наполнить её и никогда не удастся снова.

Я посмотрела на Алека:

— Что-нибудь ещё?

— Кто-нибудь был в переулке, когда ты вышла?

Морри подошёл ко мне и положил руку мне на плечи.

— Господи, Колт. К чему ты, мать твою, клонишь?

— Она тёплая, — ответил Алек отрывисто, как будто не хотел этого говорить, но ему пришлось, и поэтому он постарался произнести слова как можно быстрее.

— Тёплая? — спросила я.

И увидела, как он прикусил нижнюю губу. Я знала, почему он это сделал, видела много раз. Он делал так, когда был очень, очень зол.

— Тело, — сказал он. — Энджи.

— Что? — спросил Морри.

— Она ещё тёплая, — ответил Алек. — Её убили недавно.

— Боже мой, — прошептала я. Пустота у меня в груди начала гореть, к горлу подкатила тошнота, и мне пришлось сглотнуть её.

— Ты, блядь, прикалываешься? — взорвался Морри.

— Ты видела что-нибудь, Феб? Слышала? Какое-нибудь движение, что угодно, — настаивал Алек. Ему были нужны ответы, но он говорил тихо, мягко.

— Да твою ж мать! — выругался Морри.

— Морри, ты только мешаешь, — сказал ему Алек.

— Да пошло оно на хрен, Колт, моя сестра открыла дверь на место убийства! — бушевал Морри. — Хочешь сказать, тот парень мог быть поблизости?

Я оцепенела. Алек или увидел это, или почувствовал и угрожающе сказал:

— Морри, ты ни хрена не помогаешь.

Может, Морри с Алеком и были лучшими друзьями с детского сада, но они ругались, и частенько. Это было неприятно и могло перерасти в драку. Такого не случалось уже некоторое время, но с другой стороны, не случалось и ничего настолько страшного.

— Я ничего не видела, — быстро сказала я, потому что действительно не видела, и сейчас была очень рада этому.

Я не хотела, чтобы тот, кто сотворил такое с Энджи, ушёл от правосудия, и если бы я что-то увидела, то не стала бы лгать, хотя и испугалась бы до чёртиков. Но, к своему облегчению, я ничего не видела.

Я не плохой человек. Но и не хороший. Я не делаю добрые дела, как Алек. Я обычный человек и держу своё при себе. Всю жизнь я работала барменом и выросла в баре, не говоря о том, что сейчас помогала управлять одним. Так что и другие вещи я держу при себе. Это профессиональный риск: по пьяни люди рассказывают многое, о чём вы не хотели бы знать.

Но ради Энджи я бы поступила правильно. Я только надеялась, что Алек это знает.

Он посмотрел мне прямо в глаза, и я позволила ему, хотя мне было неуютно. Не то чтобы мне было что скрывать. Просто каждый раз, когда Алек смотрел мне в глаза, мне становилось очень неуютно. В течение многих лет мне в основном удавалось этого избегать, но не сейчас.

— Поживёшь у меня, пока Колт не найдёт этого ублюдка, — сказал мне Морри, и я оторвала взгляд от Алека и уставилась на брата.

— Нет.

— Ты будешь жить или с ним, или со мной.

Это сказал Алек.