Для любви нет преград

Длинная очередь перед палаткой гадалки остановила его.

Джесс больше не была наивным подростком, она была красивой и интригующей женщиной. Интрига происходила из стальной воли, сверкавшей в ее глазах, хотя ее нежная и хрупкая внешность говорила, казалось бы, об обратном.

Эта же решимость позволила ей спасти ферму. По словам его команды, у Джесс не было никаких средств, кроме скудных сбережений. Она закрыла вклад в банке, чтобы устроить спектакль и спасти отца. Используя уговоры и при необходимости оказывая физиотерапевтические услуги, ей удалось привлечь практически всех жителей деревни.

Данте остановился перед маленькой ярко украшенной палаткой. На транспаранте красовалась многообещающая надпись: «Скайлар Слейте – гадалка для звезд!»

Он купил в ларьке бутылку воды.

– Вода для гадалки, – объявил он, приближаясь к постоянно удлиняющейся очереди перед палаткой Скайлар. – Чтобы она не охрипла, – объяснил он, используя все свое обаяние.

Толпа расступилась, как Красное море, чтобы позволить несчастному хромающему человеку пройти мимо них со своей неуклюжей ношей.

Прибыв к месту назначения, он прислонил трость к стене палатки и, откинув створку двери, наклонил голову и вошел.

– Прошу прощения, – сказала Джесс, скользнув по нему взглядом. – Я позвоню тебе, когда освобожусь.

– О нет, нет, не беспокойся, – ответила женщина, сидевшая за столом напротив Джесс, и поднялась, чтобы уступить Данте место.

– Что ты здесь делаешь? – потребовала ответа Джесс.

Он где угодно узнал бы эти сверкающие глаза и четко очерченные губы. Желание попробовать на вкус совершенство нежной кожи Джесс было непреодолимым.

– Я здесь, чтобы посеребрить твою ладонь и напоить твои губы.

– Ты хочешь, чтобы я тебе погадала?

Поставив бутылку на стол, он порылся в кармане в поисках монет, но его лицо исказилось гримасой боли.

– Тебе лучше сесть, – сказала она. – Где твоя трость?

– Спасибо, что напомнила.

Взгляд, который Джесс бросила на него, сказал ему, что она все понимает. Понимает, чего стоило ему прийти сюда сегодня со своей тростью на глазах у всех этих людей. Некоторое время они внимательно разглядывали друг друга, а затем она взяла его за руку. «Да, она не робкого десятка. Настоящий боец», – подумал он.

– Ты уверен, что хочешь этого? – спросила она.

– Иначе меня бы здесь не было. Почему это тебя удивляет?

– Я не могу поверить, что сеньор Акоста не способен предсказать свое будущее.

– О, я могу. – Он пристально посмотрел на Джесс и был вознагражден, когда она сильно покраснела.

– Ты прошел сюда без очереди! – упрекнула Джесс.

– Да, – согласился он, пожав плечами. Ее волосы сияли, как огонь, в мягком свете лампы, а в ее глазах плескалась вода заросшего ярко-зеленой ряской пруда.

– Перестань на меня пялиться. Я должна изучать тебя, а не наоборот.

– Тогда продолжай.

Джесс протянула руку и тряхнула старой жестяной коробкой из-под печенья, в верхней части которой был разрез.

– Положи сюда свои деньги, эти серебряные монеты, – напомнила она ему.

– Конечно…

Он добавил еще несколько монет к тем, что уже бросил на стол. Она все еще протягивала банку.

– Двадцати будет достаточно.

– Двадцати? – Он удивленно откинул голову.

– Разве ты не можешь себе этого позволить?

Она впервые искренне улыбнулась.

– Каждая копейка идет на благотворительность, – пояснила она. – Ничего из того, что я заработаю в этой палатке, не останется для фермы.

– Тогда ты можешь забрать все мои наличные. – Поднявшись, он полез в задний карман, чтобы вытащить пачку банкнот. Он засунул их все ей в банку. – Оно того стоит.

Но теперь Джесс не думала о гадании.

– Твоя нога, – сказала она с беспокойством. – Ты действительно должен согласиться на лечение. Пожалуйста, не будь упрямым, если тебе предложат соответствующую терапию. Иначе ты можешь остаться с постоянной хромотой.

– Ты увидела это в своем хрустальном шаре? – раздраженно спросил он, снова садясь.

– Мне не нужен хрустальный шар, чтобы увидеть это. Я квалифицированный физиотерапевт. Вот почему я могу сказать тебе со всей ответственностью, что ты не можешь позволить себе расставаться с тростью.

– Что ж, спасибо за совет, Скайлар, – выдохнул он, – но я плачу тебе не за это. Что ты видишь в этом хрустальном шаре?

– Ты очень сложный человек, – ответила она.

Они посмотрели друг на друга, и на несколько мгновений между ними вспыхнул огонь.

– Ты должен вести себя тихо, иначе я не смогу сосредоточиться, – сказала она.

– Это лучшая фраза, которую я когда-либо слышал, – пробормотал Данте, откинувшись на спинку стула.

Но Джесс, похоже, успокоилась и вся ушла в себя, прежде чем наклонить голову и обхватить мяч ладонями. Его пах напрягся при виде тонких пальцев, ласкающих неодушевленный предмет.

Затем Джесс подняла глаза и сделала все в десять раз хуже. Ее зеленые глаза содрали с него кожу прежде, чем она даже заговорила, а затем вдруг воскликнула:

– Ни за что!

Оттолкнув хрустальный шар, она прокричала:

– Сеанс окончен!

– Прошу прощения? – сухо осведомился он. – Я, видимо, что-то пропустил, но только ты, кажется, мне еще ничего не сказала.

Быстро встав, она многозначительно посмотрела на выход.