Читаем Диво полностью

Диво

Тут к ним подоспел запыхавшийся Какора; он еще издалека махал руками, угрожал кулаками Сивооку, но хлопец не дал ему разбушеваться - протянул навстречу меч, рукояткой вперед, так что купец даже попятился от удивления.

- Не боишься? - вопросительно прохрипел он.

- Отчего бы должен бояться?

- Ну-ну, - вздохнул Какора. Но как только засунул меч в ножны, сразу же ожил и загорланил: - Гей-гоп! Теплу жону обойму!

Раздвинув руки для объятий, Какора неуклюже пошел на Ягоду, она вывернулась, бросилась бежать.

- Пошли теперь к Звениславе! - крикнула гостям. - Велела, чтобы привела вас к ней!

- В конце концов, купец должен быть купцом, а женщина - женщиной, пробормотал Какора, потом увидел Сивоока и добавил: - А молокосос молокососом.

...У Звениславы не двор, а цветник. Ничего, кроме цветов. Краски возможные и невозможные. Тут были цветы даже черные, не было лишь зеленых, да и то, видимо, из-за того, что хватало зеленых листьев. И хата у Звениславы тоже была вся в ярких цветах, снаружи и изнутри; и так напомнило все это Сивооку деда Родима, что ему даже захотелось спросить у старухи не знала ли она случайно Родима, но вовремя спохватился.

- Любо мне среди этого, - провел он рукой, и старуха улыбнулась, потому что редко ей встречались такие чуткие к красоте души.

- Красивый город, - добавил Какора, - но люд вельми странный.

- Почему же? - спросила Звенислава, приглашая гостей садиться за стол, за которым уже были яства и густые напитки в глиняных, радужной расцветки жбанах.

- А не меняют ничего!

- Видно, не хотят.

- Почему же не хотят?

- Потому как не верят.

- Купец - гость. Ему всюду верят.

- Да только не у нас. Тут доверчивых не осталось. Все ушли и не вернулись.

Второй раз слышал это Сивоок и никак не мог понять, что бы ато означало.

- Бог вам нужен новый, - степенно произнес Какора, - христианский бог все сердца склоняет в доверии.

- У нас есть свои боги. От предков достались нам боги, других не желаем.

- Христианского бога славит весь мир, - посасывая вкусный напиток, посланный, право же, не христианским богом, разглагольствовал Какора, - эхо проносится между морями и лесами. А вы сидите в своем городе и - ни с места.

- А что нам?

- Богатство новое добыли бы.

- Нам своего хватит.

- Серебра-золота, дорогих паволок, сосудов.

- Все у нас есть: леса и воды, золото и серебро, хлеб и мясо, рыба и мед, воздух здоровый, земля щедрая, лес, дающий мед, воды прозрачные, жены красивые, мужи умелые, кони быстрые, коровы молочные, овцы с мягкой шерстью. Чего нам еще?

- Ну, "чего", - пережевывая копченого угря, сказал Какора, - человек должен быть человеком, как купец купцом.

- Вот и оставайся, а мы тоже останемся сами собой. - Звенислава кивала прислугам, одетым в длинные белые сорочки, чтобы подкладывали гостям, подливали им, сама же не прикоснулась ни к еде, ни к напиткам. На Ягоду, прошмыгнувшую через комнату, взглянула так сурово, что та исчезла мигом.

- У христианского бога храмы вельми красны, - не в лад выпалил Сивоок, у которого глаза разгорелись от красок, и, наверное, впервые в жизни ему самому захотелось поколдовать с красками и сотворить что-то небывалое, невиданное доселе.

- Не знаю, какие храмы, потому что и наших богов жилье не хуже, спокойно сказала Звенислава, - а только ведаю, что тому богу первой поклонилась бабка нынешнего князя Киевского, а жена была коварной и неправой. Ибо когда пришли к ней послы нашей Древлянской земли да спросили, не пойдет ли она за князя нашего Мала, то не отказала она честно, а осыпала их хитростями, - дескать, люба мне ваша речь, мужа моего мне уже не воскресить, но хочу вас завтра перед людьми своими угостить, а сегодня возвращайтесь в лодью свою, и лягте в лодье, и величайтесь, а когда утром пошлю за вами, то скажите: "Не поедем ни на конях, ни на возах, ни пешими не пойдем, несите нас в лодье". И так и случилось, и понесли их в лодье во двор к княгине и бросили вместе с лодьей в глубокую яму, вырытую по велению княгини. А она еще и пришла да наклонилась над ямой и спросила: "Хороша ли вам честь?" А потом велела сжечь древлянских послов и засыпать землей.

- Потому что древляне убили ее князя, - сказал Какора.

- Пускай бы не шел в нашу землю.

- Подать собирал.

- А почему должны ему платить?

- Потому что князь Киевский.

- Так и пускай живет в Киеве и питается тем, что имеет.

- Мало ему. Земля велика.

- А мало, так пускай попросит, а не берет силой.

- Князь никогда не просит, он берет.

- Берет, так его тоже возьмут.

- Не усидите долго так. - Купец почти угрожал.

- Давно сидим и прочно. И никто не знает, где сидим.