Диверсанты Второй мировой

Таблица составлена на основе материалов: АО ЦВМА. Ф. 2. Д. 2, 3263, 3268, 3582, 6484, 6486, 8455; Ф. 3 Д. 6456; Ф. 11. Д. 6496, 6425, 6428, 6534, 35481, 37547; Ф. 112. Д. 145; Ф. 180. Д. 640; Ф. 200. Д. 15735, 24731; Ф. 280. Д. 7447.

М. Токарев «He-сволочи» Подготовка и использование подростков в СССР для разведывательно-диверсионной деятельности в годы Великой Отечественной войны

Вышедший на российские экраны в начале 2006 года кинофильм «Сволочи», поставленный режиссером Александром Атанесяном по мотивам якобы автобиографической повести живущего в Германии русскоязычного писателя Владимира Кунина (Фейнберга), вызвал широкий интерес отечественной публики к затронутой в этом фильме теме подготовки и использования советских детей и подростков для разведывательно-диверсионных действий во вражеских тылах в годы Великой Отечественной войны. Такой интерес вполне понятен: за 60 с лишним лет, прошедших после Второй мировой войны, ни в нашей стране, ни за рубежом не появилось ни одного исследования, сколько-нибудь глубоко обобщающего эту тему. Вместе с тем в период с 1945 года по настоящее время ее отдельные аспекты освещались в сотнях публикаций. Это и сборники документов центральных и территориальных органов НКВД — НКГБ СССР, осуществлявших в годы войны разведывательную и диверсионную деятельность на оккупированных территориях СССР, и материалы партийных, советских и чекистских органов и армейских штабов, руководивших тогда советским партизанским движением, и воспоминания бывших работников этих органов, а также добровольно поступавших туда на службу подростков военной поры, и документальные биографии их коллег и товарищей, которые не дожили до Победы…

Необходимо подчеркнуть, что ни в одной из многочисленных публикаций, изученных при подготовке данного исследования, не нашлось никаких подтверждений фантазиям авторов повести и фильма «Сволочи» о том, что в годы Великой Отечественной войны в СССР разведчиков и диверсантов якобы готовили из малолетних уголовников, которых под конвоем НКВД принудительно доставляли в некие секретные школы диверсантов прямо из мест лишения свободы.

На практике, особенно в первый период Великой Отечественной войны, т. е. в 1941–1942 годах, главным кадровым резервом для структур, осуществлявших зафронтовую работу по линии НКВД — НКГБ и разведывательных структур Красной Армии, были признаны годными для такой работы по состоянию здоровья, личным и идейно-политическим качествам юноши и девушки, в том числе не достигшие призывного возраста, но добровольно вступившие в ряды истребительных батальонов. Как известно, эти военизированные формирования были созданы постановлением Совета Народных Комиссаров СССР от 24 июня 1941 года. Изначально истребительные батальоны предназначались для охраны народно-хозяйственных объектов и борьбы с парашютными десантами и диверсантами противника в прифронтовой полосе. Однако высокие темпы вражеского наступления летом — осенью 1941 года привели к тому, что во многих прифронтовых областях «ястребки», как в просторечии именовали тогда бойцов истребительных батальонов, вместе с регулярными частями Красной Армии и народного ополчения участвовали в оборонительных боях против Вооруженных сил гитлеровской Германии и ее союзников.

Следует отметить, что истребительные батальоны, как и подразделения народного ополчения, формирование которых началось в июле 1941 года, комплектовались из добровольцев, не подлежавших призыву на военную службу по возрасту, состоянию здоровья либо по наличию каких-либо отсрочек. Формально в ополчение и истребительные батальоны принимали добровольцев в возрасте от 17 до 55 лет. Однако к осени 1941 года, когда положение на фронтах резко ухудшилось, партийные, военные и чекистские кураторы зачисляли в ополчение и «ястребки» 15–16-летних добровольцев.

Нужно также подчеркнуть, что, в отличие от дивизий народного ополчения со штатной численностью в несколько тысяч бойцов и командиров, истребительные батальоны формировались из расчета по 100–200 человек на сельский или городской район. Доля коммунистов и комсомольцев в рядах «ястребков» доходила до 80–90 %, тогда как даже в столичных дивизиях народного ополчения она не превышала 60 %. То есть истребительные батальоны создавались не просто из добровольцев, а из наиболее проверенных коммунистов, комсомольцев и советских активистов [184].