Диверсанты Второй мировой

20 марта 1939 года майор Холланд направил начальнику имперского генерального штаба лорду Горту рапорт с изложением своих взглядов на перспективы осуществления специальных акций, в результате чего через три дня тот провел встречу с министром иностранных дел Эдуардом Фредериком Линдли Вудом Галифаксом и его постоянным заместителем Александром Кадоганом. На этом объединенном совещании они совместно выработали концепцию, оказавшую значительное влияние на дальнейший ход тайной войны в Европе. Реализовалась она, однако, лишь в июле следующего года, когда на основе секций «Д», МИ(Р) и бюро ЭХ возникла совершенно новая структура, предназначенная для ведения войны нетрадиционными средствами, включавшими активные действия и подрывную пропаганду. Впрочем, первоначально англичане отнюдь не намеревались совершать столь принципиальную реорганизацию, а планировали ограничиться совершенствованием координации секций «Д», МИ(Р) и бюро ЭХ, для чего сформировали Совет по межведомственному проекту «Д» (от английского слова «destruction»— «разрушение»). Тем не менее вскоре все ответственные за это направление деятельности должностные лица убедились в полной бесперспективности таких попыток и создали принципиально новую спецслужбу, название которой точнее всего переводится на русский язык как «Исполнительный орган специальных операций» (СОЕ). Именно в нем идея Мортона получила свое наиболее полное воплощение, однако для этого Великобритании потребовалось пережить серьезное поражение.

Осенью 1939 года в Лондоне никто еще не предполагал, сколь долгой и изнурительной окажется недавно разразившаяся война. Британская военная доктрина того периода предполагала возможным достижение победы над Германией без проведения широких операций наземных войск. Высшее военное руководство страны рассчитывало, что для сокрушения противника будет достаточно морской блокады, стратегических воздушных бомбардировок и широкомасштабных диверсий и саботажа. Даже в мае 1940 года начальник имперскою генерального штаба докладывал Военному кабинету: «Германия все еще может быть побеждена экономическим давлением, комбинацией ударов с воздуха на объекты экономики в Германии и на моральный дух немцев, и организацией широких восстаний на завоеванных ей территориях» [257]. Не касаясь первых двух элементов, следует отметить, что обеспечить третий из них британские спецслужбы оказались явно не в состоянии. Разобщенные диверсионные подразделения СИС и военной разведки не координировали свои усилия и вообще не знали, как подступиться к данной проблеме. Собственно, правительство и не ставило перед ними задачу развертывания беспощадной тайной войны, поэтому такая весьма дорогостоящая деятельность, как подрывные и диверсионные операции, финансировалась весьма скудно. Отдача была соответствующей.

Было совершенно ясно, что широкомасштабные диверсии невозможно осуществить только силами кадровых работников спецслужб, и единственным способом воплощения данной концепции в жизнь могло стать только массовое привлечение к саботажу и диверсиям населения оккупированных агрессорами государств. МИ(Р) провела большую работу по созданию печатного руководства по ведению партизанской войны для гражданских лиц и перевела его на многие языки. Документ был, несомненно, полезным и важным, но не учитывал одну ключевую деталь: европейцы отнюдь не горели желанием создавать партизанские формирования и развертывать иррегулярную войну в тылу немцев. Диверсионная секция МИ-6 совершила весьма немного успешных акций, правда, они были достаточно важны. Перед самым падением Амстердама подчиненные майора Гранда провели операцию по спасению бриллиантов на сумму 1,25 млн фунтов стерлингов Секция «Д» также имела непосредственное отношение к эвакуации генерала де Голля, и этим ее оперативные достижения ограничились [258]. Правда, сменивший умершего Синклера новый руководитель СИС Стюарт Мензис имел на этот счет совершенно противоположное мнение и пытался убедить правительство поручить ему руководство всеми операциями по саботажу, диверсиям и подрывной пропаганде, для чего несколько министерств должны были создать специальные секции и передать их в оперативное подчинение секции «Д» СИС. Военные придерживались принципиально иной точки зрения. Они не желали перепоручать боевую работу гражданскому ведомству и справедливо указывали на то, что работа МИ(Р) оказалась значительно более продуктивной, чем секции «Д». Однако вскоре армия и флот изменили свое мнение. Летом 1940 года пала Франция, и Великобритания осталась с Германией фактически один на один.