Диверсанты из инкубатора

Матвеев допил вино. Поймал взгляд Фалкони: «Поздно, они уже не придут». Затем его красноречивый жест в сторону стойки, где работал телевизор. Всего несколько минут назад диктор передала последние новости. Преступники, совершившие ряд преступлений, пытались пересечь границу на катере через проход Лидо. Пограничные катера и вертолеты начали их преследование, в результате чего катер с нарушителями был затоплен. В данное время водолазная группа приступила к поискам погибших. Таким образом, все участники преступной группы, также устроившие «кровавую баню» на пароме близ острова Святого Петра, нейтрализованы…

Матвеев видел картинку с места происшествия. Катер-такси представлял собой жалкое зрелище: снесены все надстройки; три переборки, разделяющие катер на четыре отсека, обнажены, в борту зияет огромная пробоина… Полковник уловил момент, когда ослабло напряжение в воздухе: будто разом вздохнули с облегчением несколько сот полицейских, карабинеров. Они сели в машины и катера – специальные броские, обычные незаметные – и разъехались в разные стороны. Кто-то из них испытал разочарование – все закончилось, но не так, как представлялось. Вопрос: «А как же?» – казалось, повис в жарком венецианском воздухе…

– Они не придут, их больше нет, – вслух повторил Иво. – Некого ждать. Ты вовлек в спецоперацию охотников за пулями, вооруженных сачками для ловли бабочек. Вот и получил результат. Тебе возвращаться пора. Больного друга навестить надо. Ты говорил, он на костылях теперь передвигается.

– Предполагал, – вздохнул Матвеев, невольно представляя себе майора Тартакова. Скажешь ему: «Женя, сбегай за бутылкой», так он еще и стаканы принесет.

– Может, ты хочешь развлечься? – услышал он.

– Что?

– Развлечься, – повторил Фалкони. – С девочкой или мальчиком. Можем зайти в небольшой кинотеатр. Там сплошной секс. Если в двадцать пятом кадре кого-нибудь не трахнули, фильм не удался.

Матвеев покрутил пальцем у виска:

– Ты в своем уме?

– А что такое? – удивился хорват.

– Я сам только что снялся в таком фильме. Меня трахали все кому не лень с первого по двадцать пятый… день.

Последнее слово Матвеев произнес шепотом. Он увидел тех, о которых не переставал думать, которых искали на дне «лидовской горловины».

– Внимание! Вот они.

Матвеев пошел навстречу Михею и Дикарке. Он скороговоркой произнес на ходу:

– Через несколько минут погранпост закроется, «Ракета» возьмет курс на Ровинь. Мы возвращаемся вместе. Это гарантия с моей стороны. Идите впереди. Ваши паспорта на контроле.

«Наши паспорта», – улыбнулась Дикарка, держа Михея под руку.

Фалкони в это время вышел на связь с постом. Итальянский пограничник простонал. Однако вынул из кармана три паспорта и приготовился пропустить через пост свою последнюю головную боль. Последнюю и в том смысле, что его смена отпустила сегодня три парома в Грецию, два экскурсионных катамарана в хорватский Поречь. К концу каждой такой смены он мог признаться, что людей пропускает автоматически, что все они на одно лицо…

Он сличил оригинал со снимком в паспорте, ватным языком спросил у Тамиры:

– С туристической группой?

– Да.

– Поторопитесь. Вот ваши бумаги.

Следующий паспорт: «Михаил Сергеевич Наймушин».

– С группой?..

– Да.

– Поторопитесь.

Следом контроль прошел Матвеев, за ним походкой ветерана следовал Фалкони.

– Третий паспорт уничтожь, – бросил он, предъявив свои документы, будто был инспектором.

Пограничник перекрестился и дал клятву завязать с преступным бизнесом.

Матвеев и его агенты устроились в носу «Ракеты». Полковник приготовился к обвинительной речи, но вместо этого услышал озвученные Михеем его же недавние мысли:

– Когда-то я сказал себе: «Не знаю, вернусь ли я домой, но без Дикарки не перешагну границы этого города. И мы вместе решим этот вопрос».

– Нам не нужны никакие гарантии, – добавила Дикарка, – дерьмо все это. Моя гарантия – это Михей. Меня можете считать его гарантией.

– Все верно, все верно, – дважды повторил Матвеев. Ему теперь было наплевать на доклад о выполненном, перевыполненном задании, рапорт об исправленных ошибках со ссылкой на «хромую логику Левицкого». Он вернул их доверие, передав Михею через официанта свои выкладки с извинениями, названные им «Откровения от Матвея»…

Он вдруг представил себя в гостиничном номере в ту пору, когда за окнами не было никаких перемен. Полковник часто смотрел на охраняемую стоянку в надежде увидеть такси и выходящего из него Михея. Дорого бы он заплатил таксисту за то, что тот привез его… Тогда он помянул нечистого: «Черт возьми, я был бы рад Михею, которого за глаза называл своим тезкой».

Он исподтишка глянул на агентов… и улыбнулся. Тамира, положив голову на плечо парня, спала, Михей же смотрел вперед через широкое стекло судна.

О чем он думал, никто, кроме него, не знал. Может быть, он мысленно вернулся в начало, в тот день, когда на его пути встретился капитан Вадим Левицкий и за воротами с красными звездами сказал:

– Добро пожаловать в «Инкубатор».